более порядочные, жильцы. Короче, нужно было сваливать.
Вещи у Бориса были. Пара свитеров, межсезонная куртка, ботинки на толстой подошве, папка со сценарием и дорогой, подаренный Милочкой, дорожный несессер. И еще портплед, из прошлой, богатой командировками и путешествиями жизни, их еще с Ириной жизни, сытой из-за подачек ее отца.
«И все же без Милки не обойтись. Хоть шмотки у нее сброшу на время. А матушка ее меня кофием напоит», – он потянулся к телефону, лежащему на полу около дивана. Он не сразу догадался, почему не набирается номер. А, поняв, чертыхнулся: ни рубля на счету. Оставалось только ждать очередного звонка от Милочки.
Но она больше не звонила.
Он не хотел выходить на улицу, не связавшись с ней. Но, оставаясь в квартире, он то и дело подходил к холодильнику, по велению урчащего желудка, открывал дверцу, убеждался в пустоте его нутра и все больше хотел есть. Так, что выйти из квартиры его заставил голод.
Пешком добраться до Милочкиного дома было невозможно. Борис потоптался возле остановки маршрутки, идущей в тот район, авось кто из знакомых встретится, понял, что и тут ему облом, и пошел к скверу. Пустых скамеек было мало, пользуясь пока еще свежим с утра воздухом, мамочки и бабушки выгуливали малышей. Борис присел на лавку, стоящую у входа в сквер и закрыл глаза.
– Можно? – еле слышно прошелестело сбоку, и Борис втянул носом воздух: пахло хорошим французским парфюмом.
– Да, пожалуйста, – ответил он, открывая глаза.
– Видите, кругом все занято, – вроде бы извинилась худенькая старушка, глядя на Бориса.
– Ничего, вы мне не помешаете, – улыбнулся он невольно, до того мило выглядела пожилая дама. А то, что это дама, а не простая бабка, Борис понял сразу. Так просто и с изяществом та была одета. И еще эти духи…
Он и не понял, как оказался в этом кафе. Почему он не отказал ей, незнакомой старухе, когда она пригласила его выпить кофе. При этом заметив, что у нее именно в этом ресторанчике неограниченный кредит. А он ей сразу поверил. Им быстро накрыли стол к завтраку, на двоих, только она ничего не ела, а он, когда спохватился, понял, что съел и ее омлет, и все тосты с сыром. И выпил почти весь кофейник кофе. И при этом говорил, говорил… Она слушала. Не кивала сочувственно, спокойно слушала историю всей его жизни, чуть не от пеленок. И не задавала при этом вопросов. Только, когда он замолчал, поинтересовалась, что дальше?
Он вдруг очнулся. С недоумением огляделся, поймав любопытный взгляд официантки.
– А почему вы меня расспрашиваете? – поинтересовался настороженно.
– Я? – удивилась старушка, – Вовсе нет. Вы сами, Борис…
Он и имя свое сказал, а что еще? Он стал вспоминать, о чем еще он говорил. Получалось, выложил о себе практически все.
– Мне пора, – заторопился разом, – Спасибо вам, я верну деньги за завтрак, можно, несколько позже? Сейчас просто так получилось…
– Хорошо, хорошо…Когда вам будет удобно, занесите Светочке, – она кивнула на официантку, – Просить вас, Борис,