закралась на минутку в ее голову. Но девочка тут же прогнала эту мысль, глупую и опасную.
Временами девочка покорно прислушивалась к чему-то, записывала несколько слов, опять прислушивалась и снова принималась писать, будто под диктовку какой-то невидимой учительницы. Затем девочка открывала грамматику и, затаив дыхание, склонялась над шестидесятой страницей, где упражнение № 168 надолго приковывало ее внимание. Казалось, учебник сам начинал говорить, обращаясь непосредственно к ребенку прилива:
– Вы существуете? – вы думаете? – вы разговариваете? – вы желаете чего-либо? – надобно ли к вам обращаться? – что с вами происходит? – вы обвиняете кого-нибудь? – на что вы способны? – вы в чем-либо виновны? – у вас есть вопросы? – вы получили этот подарок? о-о! – вы на что-нибудь жалуетесь?
(Замените тире между вопросами подходящими местоимениями, употребляя, где необходимо, предлоги.)
Частенько девочка сама испытывала острое желание написать несколько фраз. И она делала это с отменным прилежанием.
Вот примеры таких фраз, выбранные из величайшего множества им подобных:
– Давайте поделимся этим, ладно?
– Выслушайте меня хорошенько. Сядьте, не двигайтесь, умоляю вас!
– Если бы у меня было хоть немного снега с горных вершин, день пролетел бы куда быстрее.
– Пена, вокруг меня пена, пусть же она никогда не перестает превращаться во что-то твердое.
– Чтобы встать в круг, надо не меньше трех человек.
– Были две безголовые тени, и они уходили вдаль по пыльной дороге.
– Ночь, день, день, ночь, облака и летучие рыбки.
– Я подумала, что слышу какой-то шум, но это был всего лишь шум моря.
Или же девочка садилась и писала письмо, в котором сообщала новости о своей деревне и о самой себе. Письмо никому не адресовалось, в конце его не было никаких «целую», а на конверте отсутствовало имя отправителя.
Закончив письмо, девочка бросала послание в море – вовсе не затем, чтобы избавиться от него, просто так полагалось – может, это было в традиции терпящих крушение мореплавателей, которые в отчаянии пускают по волнам бутылку с последним «прости».
Время словно застыло над плавучей деревушкой – девочке всегда оставалось двенадцать лет. Напрасно она напрягала свое хрупкое тело, всматриваясь в зеркальный шкаф, стоящий в ее комнате. Однажды девочке, с ее косичками и таким непринужденным лицом, надоело быть похожей на фотографию в альбоме; рассердившись на себя и свой портрет, она яростно распустила волосы по плечам в надежде, что мгновенно повзрослеет. Может быть, даже море, раскинувшееся вокруг, как-то переменится, из него выйдут большие козы с пенными бородами и приблизятся, чтобы посмотреть на девочку, одолевшую время.
Но Океан оставался пустынным, и девочку никто не посещал, кроме падающих звезд.
Как-то раз судьба послала ей развлечение, и само существование девочки дало трещину.