не знал, что Кашмен – англичанин. Его маскарад почти завершен. Он взглянул на себя в зеркало. Смугловатое лицо с грубыми чертами раздражало: типичное лицо английского плебса, исключая глаза. Они выдавали человека незаурядного: серо-стальные, жесткие, живые, беспокойные.
С огромной жалостью расстался Кашмен с короткими усиками, их он отращивал годами, еще когда принадлежал к союзу британских фашистов.
Канонада между тем грохотала уже в опасной близости. Кашмен взял нож, попробовал пальцем лезвие, посмотрелся в зеркало. Довольный своей выдержкой, своим мужеством, он не мешкая открыл учебник анатомии, раздобытый для последнего маскарадного мазка. Авторучкой прочертил на своем лице линию от подбородка к правому глазу, следуя схеме учебника, чтобы не пересечь лицевую артерию. Затем снова взялся за нож и, стиснув зубы, всадил его кончик в живую плоть. Ему нужно было замаскировать лицо под несколькими слоями перевязок. Он не шелохнулся, прорезая лезвием кожу.
Кашмен не ожидал, что нож окажется таким острым: опомниться не успел, как щека оказалась разрезанной до кости. Через ярко-красную щель раны светилась белая кость и желтые коренные зубы с крупными пломбами. Он бросил нож и сделал шаг, пошатываясь. Кровь заливала шею и лицо, превратившееся в маску страдания. Он терял сознание и должен был ухватиться за стул. Дыхание смерти коснулось его, погружая во мрак.
Где-то над головой разорвалась бомба, от чего обвалился изрядный кусок потолка. Очнувшись от грохота, Кашмен отчаянно старался овладеть собой. Вслепую отыскав нитку с иголкой, он принялся сшивать края раны. Воля и близость смертельной опасности помогли ему закончить операцию. Дрожащими руками он запеленал лицо бинтами. Кашмен так часто перевязывал себе лицо, тренируясь, что даже не глядел в зеркало.
Боль, потеря крови и канонада доводили его почти до беспамятства, однако он действовал безошибочно: облил бензином огромную тушу Хирша, лежавшую наполовину под столом, пододвинул к нему свою униформу и обувь, плеснул бензином на стены и пол. Выпрямившись, еще раз оглянулся вокруг.
Никому теперь в целом мире не удалось бы сейчас распознать его – это отвратительное существо. Усы были сбриты, униформу СС сменила походная солдатская форма. Дэвид Эллис был готов к встрече освободителей Бельзена – Эдвин Кашмен, предатель, должен был исчезнуть во все уничтожающем костре.
Глава 1
Судья Такер из Верховного суда, восстанавливая ключевые моменты процесса, длившегося уже третий день, обратился к присяжным:
– Припомните, господа, показания инспектора Ханта. В свое время он работал детективом-инспектором и говорил, что знал преступника с 1934 года, хотя он никогда не разговаривал с ним, но ему приходилось слышать его политические выступления, и он утверждает, что запомнил его голос. Пребывая в гарнизоне Фолкстоун в период между 3 сентября и 15 декабря 1939 года, он слышал радио и поэтому сразу же признал голос подсудимого…
Немногочисленные