тоже вышли на тропу войны?
– Я не знаю. Никто не знает. На этой планете последние годы невозможно знать что-то наверняка. Люди меняются. Жизнь меняется. Нравы меняются. – Он ещё что-то говорит, но Ролана не слушает его, она думает о Ваби. О мёртвой Ваби. – Думаю, теперь тебе нужно помыться, – говорит ей Гиливан. Он отводит её в соседнюю комнату. Небольшая ванна наполнена водой.
– Я не могу, – устало говорит Ролана.
– Я сам всё сделаю, – обещает Гиливан. Он помогает ей раздеться и долго смывает с тела запёкшуюся кровь. Ролана почти спит. Почти спит, когда Гиливан моет её. Почти спит, когда вытирает, несёт в кровать. – Глупая девчонка, – бормочет Гиливан, ждёт, пока она уснёт, затем долго сидит за столом, потягивая кальян. Раны воспаляются, начинают болеть. Воспаляется и воображение. Сны приходят рваными картинами смерти. Ролана вскрикивает, просыпается, видит Гиливана и снова пытается заснуть. Несколько раз он даёт ей покурить кальян. – Пусть духи позаботятся о тебе, – шепчет он. Ролана улыбается, но как только засыпает, снова видит смерть, нагвалей, ноаквэ в ритуальной одежде и с боевой раскраской. Ещё ей снится Ваби. Наивная Ваби. Она то смеётся, то плачет. То просит научить её танцевать, то умоляет прийти и прекратить её мучения.
– Они ведь не станут издеваться над ней? – спрашивает сквозь сон Ролана Гиливана. – Скажи, что Ваби умрёт быстро, без боли.
– Не думай о смерти. Восставшие племена обычно не трогают туристов. Особенно женщин. Они воюют с местными. Они винят во всём подобных себе.
– Я не верю, – бормочет Ролана, считая, что эти слова ещё одно сновидение, но утром, когда Гиливан везёт её в отель, она смотрит за окно, надеется увидеть Ваби. Гиливан послушно кружит по городу. Ролана хочет верить. Гиливан хочет, чтобы она верила. Но Ваби действительно жива. Она идёт по улице, где развёрнута торговля глиняными изделиями. – Это она! Она! – кричит Ролана, выпрыгивает из машины, прежде чем она остановится, бежит к Ваби, хватает её за руку. Ваби смотрит на неё туманными глазами. Она не спала всю ночь. На ней засохшая кровь. Она молчит всю дорогу до отеля. – Я провожу тебя до номера, – говорит Ролана. Они поднимаются на лифте. – Хочешь, я помогу тебе раздеться, принять душ? – предлагает Ролана. – Я ведь всё ещё должна тебе вторую половину ночи, помнишь?
– Не стоит. – Ваби сбрасывает одежду. На спине у неё алеют следы кнута. Когда-то давно Ролану так же наказывала за провинности мать. Всех девочек так наказывали в деревнях ноаквэ. – Это меньшее из того, что со мной могло случиться, – говорит Ваби. – Они выпороли меня, и сказали, что если я не уберусь с планеты, то вернутся и убьют. – Её глаза наполняют слёзы. Она закрывает ладонями лицо и тихо плачет. Сил нет. Она устала и унижена, она растеряна и напугана.
– Бедная девочка. – Ролана садится рядом с ней, обнимает за плечи.
– Не надо. – Ваби отстраняется от неё.
– Всё хорошо.
– Это всё из-за тебя! – кричит Ваби, пытаясь ударить Ролану. Ролана не пытается увернуться. – Убирайся! –