вокруг глаз, – вон, видите, Борис Андреевич, княгиня Задунайская сидит?
Борис кивнул, рассматривая шикарное бриллиантовое колье на морщинистой шее старухи.
– Благороднейшего происхождения женщина. Так разве раньше в Петербурге или в Москве зашла бы она в такой ресторан, куда шлюх пускают? Опростились все, манер у людей поубавилось.
– Это не самое страшное, – процедил Алымов.
– Верно, – согласился Мальцев, – выпьем, господа, за Россию, чтобы выйти ей из всех несчастий обновленной!
Все молча выпили, только Алымов опять пригубил и поставил рюмку.
– Почему это как соберется компания, так сразу начинают за многострадальную Россию пить, – проговорил он как бы про себя, но за столом установилась тишина, и все услышали сказанное.
– Н-да-с, – искусственно оживился Мальцев, – а позвольте полюбопытствовать, господин поручик, откуда изволили прибыть в Ценск?
– Из Екатеринодара, – ответил Борис.
– Их благородие, видите ли, состоят офицером для особых поручений при полковнике Горецком, – усмехнувшись, произнес Алымов. – Это такой полковник, про которого никто ничего не знает, – пояснил он Мальцеву. – Чем он конкретно занимается, никому не известно, а только ездит то в ставку, то обратно.
– Правильно его деятельность охарактеризовали! – рассмеялся Борис, а сам смотрел, не появится ли интерес во взглядах сидящих напротив людей.
Про полковника Горецкого ходили слухи, что он человек могущественный и обладающий большой властью. Непонятно, каким образом эти слухи распространялись, твердо все сходились в одном: Горецкий много знает. Если рассуждать логически, то предатель должен использовать удобный случай, чтобы завязать тесную дружбу с Борисом. Но как показали последние события, предатель – человек неглупый, так что вряд ли он будет действовать так примитивно.
Страстный исполнитель романсов наконец удалился, и на сцену выпорхнула стайка девиц в соблазнительном неглиже. Одна вышла вперед и запела что-то фривольное.
Есаул Бережной оживился и пытался даже подпевать, причем, на удивление всем, не фальшивил. Вообще он был хорош этакой картинной красотой – с горящими глазами, с пышной шапкой темных волос, с золотой серьгой в ухе… И хоть он был сильно пьян, но смотреть на него было не противно – просто весел человек, отдыхает после похода. Под песенку выпили еще, потом заказали три бутылки шампанского, хотя Мальцев и отговаривал, мотивируя тем, что шампанское в этом кабаке плохое.
Борис осторожно присматривался к сидящим с ним за одним столом и вдруг столкнулся взглядом с поручиком Осоргиным.
– Ор-р-дынцев! – крикнул тот. – Что это вы все вынюхиваете, зачем вы вообще сюда приехали?
Глаза его были совсем белыми от бешенства и полными мутной ненависти.
– Митенька, опомнись, – неторопливо зарокотал Мальцев, – тут все свои. Никто ничего не вынюхивает. Говорил же ведь я, что не надо шампанского.
Осоргин отвел бешеный взгляд.
– Прошу