несколько поодаль и огороженным дубовой стойкой. Проезжая мимо, Каргин втянул носом воздух и расплылся в блаженной улыбке: пахло жареными цыплятами и какой-то острой мексиканской приправой.
В шесть часов атмосфера наполнилась запахом бензина и гулом машин; их пестрый поток устремился к дороге под вязами и дубами, распадаясь на два полноводных ручья: одни катились к поселковым улочкам, другие – в Уолнат-Крик, а возможно, и дальше, на запад, к заливу. Сообразив, что рабочий день закончился, Каргин подрулил к “Старому Пью”, со вкусом пообедал, выпил пива в баре и приценился к шампанскому. Местное стоило пятнадцать долларов, французское – семьдесят пять. Он вздохнул, поскреб в затылке, но купил французское; бросил тяжелую бутыль на сиденье “шевроле”, снял пиджак и направился к стрельбищу.
Публики там не было, если не считать чернокожего паренька, содравшего с Каргина пяток “зеленых”. В обмен ему были предложены спортивный пистолет, “беретта”, “кольт” модели девятьсот одиннадцатого года и“специальный полицейский” сорок пятого калибра. Каргин выбрал полицейский револьвер и под восхищенное улюлюканье мальчишки всадил шесть пуль в десятку. Стреляли здесь по мишеням армейского образца, прибитым к фанерному щиту и представлявшим поясной контур без рук, но с головой. От револьверных пуль фанера летела клочьями, а гром стоял такой, будто палили все батальонные минометы разом. Каргин пошарил в карманах, сунул парню мелочь, какая нашлась, и расстрелял еще пару обойм.
Когда рассеялся дым и смолк грохот последнего выстрела, сзади раздались аплодисменты. Он обернулся и встретился взглядом с рыжеволосой девицей в красной маечке и шортиках. Она была по плечо Каргину, невысокая, стройная, хрупкая, но с полной грудью; майка так обтягивала ее, что выделялись соски. Бледное личико с веснушками у вздернутого носа казалось бы приятным, даже красивым, если бы не губы, кривившиеся в ухмылке, и некая облачность в серо-зеленых глазах.
Причину такого тумана Каргин определил с пяти шагов: от рыжеволосой красотки попахивало спиртным. Запах стал особенно заметен, когда она, шагнув поближе, ткнула его кулачком в плечо.
– Ты кто, ковбой? Новый охранник? Откуда?
– Спецагент Алекс Керк, сестренка, из самой Черной Африки, – ответил Каргин и свирепо оскалился. – Киллер! Нанят мистером Ченнингом, чтобы пришить мистера Мэлори.
– Киллер, ха! А я – майское дерево!
– Не веришь? – он похлопал себя по карманам. – Черт, мелочь кончилась…
Доллар-другой у тебя найдется? Дай мальчишке, пусть набьет барабан, и я пристрелю вас обоих.
– А если без пистолета, руками? – она придвинулась так близко, что напряженные соски уперлись в грудь Каргину.
– Можно и руками, – согласился он, взял ее за талию, приподнял и отодвинул на полметра. – Ты как желаешь: чтобы я тебе шею свернул, сердце проткнул или вырвал печенку?
Рыжая захихикала.
– Лучше проткни. Только