жена. Единственный и долгожданный сын, с которым было связано столько надежд, занимается какими-то сомнительными делами. Его упования на перемены в стране победившего социализма разбились о капиталистическое настоящее. Но он не сдавался, не падал духом и, словно крейсер Варяг, стоял за истину до конца. Мне ли, щенку-сосунку, раскрывать на него рот? Я примирительно улыбнулся:
– Давай потом поговорим, пап, на эту тему. Мне нужно на свидание.
Отец успокоился, но не улыбнулся. Он посмотрел мне в глаза, но я отводил взгляд. Тогда и он улыбнулся, только глаза его не улыбались. – Пригласил бы хоть свою девушку домой, познакомил бы… Я вообще не знаю, чем ты живёшь. Ты в университет-то ещё ходишь? – Не дождавшись ответа, он кашлянул в кулак и вышел из кухни…
«Вера на час»
…Мы приехали в порт белой июльской ночью. Луна еле просвечивалась на небе, как большая золотая монета на бледном одеяле. Было тепло, но ветрено. Мы уверенно проехали через КПП на новенькой AUDI вслед за микроавтобусом. Официально мы были работниками пароходства, а Куба – мой куратор в бригаде – вообще при должности замначальника портового профсоюза. Рослый охранник в синем ментовском камуфляже чуть ли не отдавал честь, когда открывал красно-белый шлагбаум. Куба бибикнул ему в ответ и помахал рукой. Он объяснил, что охране тоже, каким-то образом, перепадали крошки от большого пирога. Поэтому они встречали нас широкими улыбками, как портовое начальство, которое, по всей видимости, знало о наших ночных визитах, предпочитая не вмешиваться, чтобы большой босс не послал к ним «гостей» с горячим утюжком в руках. Сейчас в России человеческая жизнь стоит немного, а в те годы она вообще ничего не стоила.
Почти всегда мы забирали груз ночью – таково было распоряжение большого босса. Мне казалось, что это было не совсем разумное распоряжение – легче перевозить контрабанду и наркотики в шуме дня, где можно затеряться среди множества людей и машин. Ночью выходят на работу лишь проститутки и бандиты и об этом хорошо осведомлены соответствующие органы. А в милиции были могущественные силы, которые хотели разобраться с Малышевым и его синдикатом. Говорили, что его главным врагом был начальник убойного отдела – полный тёзка большого босса. Его тоже звали Александр Малышев. Каждую ночь, когда мы выезжали на дело, я ожидал засады. Но, конечно же, я не показывал и вида страха или беспокойства, а мысли о нецелесообразности прибывать за грузом ночью держал при себе – мне, сопливому пацану, слова никто не давал.
Огромные каркасы портовых кранов, напоминающие шахматных коней гордо стояли вдоль побережья Финского залива. Мне нравились портовые индустриальные пейзажи – величественные и в тоже время грубые. Мы ехали минут десять по неровной дороге, виляя в разные стороны. Покрышки AUDI скрипели о гравий. Кубу раздражала медлительность водителя микроавтобуса и он подгонял его, часто нажимая на клаксон. Наконец, мы подъехали к небольшому грузовому судну «Neptunus», принадлежащему какой-то южноамериканской кампании. Над