опаздываете вы на поезд, – горячо и мечтательно говорит она. – Тренированный человек как помчится!..
– Как обгонит… – ворчит Алешка.
– Или вам предстоит, – к счастью, не слыша его, продолжает свою агитацию Валентина Ивановна, – перепрыгнуть через бездонную пропасть, чтобы спасти товарища. Тренированный человек…
– Уж сорвется – так сорвется… – ворчит Алешка.
А однажды он даже вступил в открытую дискуссию и философски обосновал свою жизненную позицию:
– Ну что мы все бегаем да прыгаем? Какая разница – опоздаю я на поезд на десять или на пять минут. Или недопрыгну через пропасть на метр или на два?
Тем самым наш мелкий философ окончательно испортил отношения с преподавателем физкультуры.
…Но я опять отвлекся.
– …А самое главное, Дим… – Тут Алешка сорвался с места и, не договорив, шмыгнул в сторону. Оказывается – углядел нашего знакомого участкового.
Этот участковый был очень хороший милиционер. Правда, еще молодой и не очень опытный. И он частенько заходил к нам домой. Или на нас с Алешкой пожаловаться, или с папой посоветоваться по трудным вопросам службы. И папа ему всегда помогал. Как старший товарищ. Ну и мы тоже не раз помогали. Как младшие товарищи.
Алешка что-то горячо нашептал участковому, тот кивнул, поискал глазами подозрительного парня, догнал его и положил ему руку на плечо:
– Извините, гражданин. Предъявите, пожалуйста, ваши документы.
Парень вздрогнул, обернулся и ответил осторожной улыбкой:
– Да я вроде ничего не нарушил…
– Простая проверка, – настоял участковый. – Не беспокойтесь.
Парень сунул руку в один карман куртки, в другой… И только из третьего достал паспорт и какую-то тоненькую книжечку.
Участковый раскрыл паспорт.
– Так, – проговорил участковый, глядя в документ, – гражданин Веселовский? Игорь Александрович?
– Веселовский, – как-то не очень уверенно подтвердил парень. И более решительно: – Игорь Александрович.
– Странно, – нахмурился участковый. – А по паспорту вы – Ивановский Андрей Петрович. Придется пройти проверку в отделении милиции. Прошу вас. – И он положил его документы в карман.
А парень вдруг, нагнув голову, стремительно рванулся в щель между палатками. Но не очень удачно – навстречу ему оттуда как раз вышел другой парень, вернее, молодой дядька – в разбитых очках на носу, с фингалом на скуле и с какой-то замызганной курткой в руке.
Они столкнулись. И могли бы уже разбежаться по своим делам, но дядька с фингалом вдруг вцепился в него и закричал:
– Вот он! Грабитель! Милиция!
А милиция в этот раз – тут как тут.
Участковый ловко вывернул жулику руки, и не успели мы и глазом моргнуть – как на нем уже щелкнули наручники.
– Я, извините, – возбужденно заговорил дядька в разбитых очках, – отошел за палатки, по… ну по личному делу. А тут подходит этот амбал и говорит так нагло: «Хорошая у тебя курточка, командир. Мне нравится». – «Мне самому