немного – и он достанет из кармана бумажник, начнет показывать ее фотографии. Однако до этого дело не дошло. Его послушать, так остальные студенты были просто жалкими олухами по сравнению с его девочкой и не годились ей даже в подметки. Дейзи сообщил кучу совершенно ненужных, на мой взгляд, подробностей, но его вполне можно было понять. Кому еще на всем белом свете он мог рассказать о своей дочке? Только Ниро Вулфу. Да вот беда: Вулф возился со своими орхидеями, и потому слушать все это приходилось мне. Понятное дело, за это мне платили деньги. Тем не менее я решил, если так и дальше пойдет, требовать прибавки, причем значительной. Впрочем, если все закончится так, как я опасался, тут никаких денег не хватит.
– Как я уже сказал Вулфу, – начал Перрит, – есть у меня для него и другая работенка. Она тоже связана с моей дочерью. Имеется еще одна опасность. Есть вероятность, что Бьюлу может выдать сходство с матерью.
– Боже всемогущий! – возвел я очи горе. – Ну здесь-то чем мистер Вулф может вам помочь? Он что, пластический хирург?
– Считаешь, будто смешно пошутил? – поинтересовался Перрит.
Вопрос мог показаться вполне себе невинным, но задан он был таким тоном, что у меня впервые за все время разговора пробежал по спине холодок. Быть может, теперь, став одним из королей преступного мира, Перрит говорил таким тоном куда реже, чем его подчиненные. Я услышал голос убийцы. Похоже, Дейзи был готов спустить мне многое, но о Бьюле, как я понял, лучше не шутить.
– Пожалуй, не очень, – вежливо ответил я. – Надеюсь, в следующий раз получится лучше. Но если вы рассчитываете, что мистер Вулф способен что-то поделать с фамильным сходством…
– Я на это не рассчитываю. Ты слишком много болтаешь. Она действительно похожа на мать, но дело не только в этом. Иногда Бьюла сидит ссутулившись, чуть подавшись вперед, а потом – раз! – резко распрямляет спину. В точности как ее мать. Когда год назад я впервые увидел, что Бьюла так делает, я сразу понял: жди беды. Если человек, знавший ее мать, увидит, как моя дочь распрямляет спину, то сразу обо всем догадается. Я пытался отучить Бьюлу от этой привычки, но что я мог сделать? По легенде, я всего-навсего поверенный ее отца, поэтому опасался проявлять чрезмерную настойчивость. Я хочу, чтобы Вулф отучил ее распрямлять спину подобным образом.
Мало того что мне захотелось возразить – у меня на языке крутились три-четыре остроты. Однако я счел за лучшее взять себя в руки. Оставалась одна-единственная надежда: Дейзи вот-вот закруглится и наконец уйдет, не успев попросить Вулфа натаскать Бьюлу по математике – единственному предмету, в котором она пока не достигла совершенства. Однако и спустя час Перрит все еще не желал уходить. Он хотел поделиться со мной дополнительными и очень полезными, с его точки зрения, сведениями об Анджелине – Вайолет – Салли и объяснить, как лучше свести знакомство с его дочерью. При этом Дейзи беспрестанно повторял, что дело срочное и за него нужно взяться немедленно. Насколько я понял, еще один секрет его успеха заключался в скрупулезности