по€том, если не хочешь умываться кровью, – ответил Игнис и взмахнул мечом.
Первый корабль, который они встретили, появился на горизонте через две недели после того, как Игнис поднялся на ноги. К тому времени «Белый» уже миновал скалы Астарты и вышел в океан. Игнис еще не успел привыкнуть к ветру и небу, которые переменились неуловимо, как Моллис взлетел на мостик, приложил к глазу медную трубу со стеклами, выругался так, что даже ветер как будто стих на мгновение, и раздраженно покачал головой:
– Галера, побольше нашего кораблика. В хороший ветер скорость, конечно, у нее не наша, но она под ветром, да и ветер слабоват… И гребцы ее гребут так, словно им разрешили издохнуть нынешним вечером. А у нас только два десятка весел… Но когда мы убегали? Редко мы убегали. И все-таки гребцов не менее сотни, а может, и больше, еще и воины на палубе. Не могу понять. Кораблик вроде не пиратский… Флага нет… А ну, молодцы! Быстро по местам!
– Вроде не пиратский? – не понял Игнис, который тоже поднялся на мостик.
– Галера аккадская, но Аккады нет, – отрезал Моллис. – Те аккадские города-порты, что еще десять лет назад торговали сами по себе, теперь все под степными танами. И аккады в них или вырезаны, или стали как все – маннами. Так что, уверяю тебя, можешь смеяться, но это галера степняков. И на палубе степняки. На, смотри. И заметь! Никакой магии! Ханейская штучка!
Игнис приложил к глазу трубу. Сначала он не увидел ничего, кроме неожиданно близких, но нечетких, расплывающихся в месиво волн, потом вдруг поймал трубой корабль и вскрикнул от неожиданности. Галера была как на ладони. Единственный ее большой парус был подобран, но длинный ряд весел ожесточенно месил волны. Корабль шел наперерез «Белому».
– Приглядись, – заметил Моллис, – товара на палубе нет. У мачты что-то вроде груды оружия. Борта побиты, словно галера билась о скалы в тесных проливах. И мечи. Мечи обнажены у воинов на палубе. И их там не менее полусотни. Видишь? У них швартовочные крючья!
Игнис отдал трубу капитану, посмотрел на палубу «Белого». Моряки торопливо забирались в бочки. У каждого был небольшой лук, короткий меч. С десяток моряков с копьями скрылись за рубкой.
– Шупа! – рявкнул Моллис.
– Я здесь! – высунулся из крайней бочки парень.
– Быстро в рубку! – зарычал Моллис.
– Но капитан! – заныл парусный мастер.
– Или я забью эту бочку крышкой! – пригрозил Моллис.
Шупа с обреченным видом побрел в рубку.
– Что-то не так, – пробормотал, вновь приложив трубу к глазу, Моллис. – Обычно эти отбросы скачут по палубе, орут, словно пытаются убедить сами себя, что они смелы, как львы, а эти стоят, будто истуканы. И, мне кажется, у них трупы на палубе, не менее десятка. Что? Лень до борта дотащить?
– Можем уйти? – спросил Игнис.
– Ветра бы… – почти заныл капитан и вдруг широко улыбнулся, показав два ряда белоснежных зубов. – Хорошая драчка будет! Очень хорошая! Иди к копейщикам, пока они