казалось, что шествие это длится бесконечно. Но через время его подвели к воротам. Справа он увидел приоткрытую дверь, его толкнули в нее. Он вошел. Это было маленькое помещение без окон, ярко освещенное, нечто вроде караульной будки. Внутри стоял стол и два стула. За столом сидел какой-то человек. Анатолий мгновенно узнал того кагэбиста, который допрашивал его и перевел к уголовникам. Его фамилия была Печерский. Он отчетливо запомнил лицо этого человека. И вот теперь видел его перед собой.
– Доброй ночи, Анатолий Львович. Вы, конечно, помните наш разговор, – начал Печерский сразу.
– Помню. – Губы Нуна еле шевелились от холода.
– И вы не изменили свое решение?
– Нет, – более громко сказал он.
– Отлично! – Печерский почему-то довольно потер руки. – Тогда нам с вами предстоит небольшое путешествие. Вещи свои оставьте здесь. Да, положите к стене, прямо на пол. И переоденьтесь. На улице холодно, а на вас плащ почти летний. Плащ тоже оставьте здесь.
Анатолий, с которого сняли наручники, положил авоську с вещами и плащ, затем натянул на себя какое-то старое пальто с меховым воротником, которое ему протянули. Оно было тяжелым и теплым. От воротника отвратительно пахло псиной. Пальто оказалось на него мало, и пуговицы он не мог застегнуть, но сразу почувствовал себя намного лучше.
В помещении появился еще один мужчина. Как и Печерский, он был в штатском.
– Это твой жмурик? – хмыкнул.
– Он самый, – в тон ему ответил Печерский.
– Руки ему сковать? – Мужчина достал из кармана своего пальто наручники.
– А зачем? – Печерский пожал плечами. – У него и так поджилки трясутся. А потом еще хуже будет.
На протяжении всего этого разговора у Анатолия буквально холодела кровь. Он вдруг понял, что сейчас его поведут убивать, но не на расстрел, так как официального приговора не было, а подло, тайно, под покровом ночи, чтобы потом оформить бумаги о естественной смерти в больнице. Для этого у него и отняли вещи, а потом переодели в чужую одежду.
Вещи будут целые, без дыр, их выдадут Розе после его смерти как доказательство того, что ее брат умер от естественных причин. Все это так ясно, отчетливо встало перед его глазами… Теперь он понимал и слова начальника в камере, и шутливое «твой жмурик». Этим жмуриком, то есть покойником, был он. Значит, речь шла о его смерти…
– Что ж, на выход, – Печерский поднялся из-за стола. Второй тут же схватил Анатолия под локоть и с силой потащил, буквально выволок из помещения.
Его вывели за ворота тюрьмы. Он увидел, что в отдалении стоит черный автомобиль. Нуна повели к нему. Второй мужчина сел за руль, а Печерский толкнул Анатолия на заднее сиденье и сам сел рядом. При этом спокойно произнес:
– Нам недолго ехать, не беспокойтесь.
Как будто он о чем-то спрашивал! Взревел двигатель, и машина покатила направо от тюрьмы. Завернула за угол, к кладбищу.
Ехали действительно недолго. Очень скоро автомобиль пересек дорогу и остановился совсем рядом с кладбищенской стеной. Двигатель заглушили.
Печерский