по интеркому, стиснула зубы: а самому выйти в приёмную – корона не позволяет? Выслушав просьбу сварить кофе, постаралась ответить максимально корректно, сварила этому паршивцу крепкий эспрессо и с трудом подавила детское желание плюнуть в чашку. Отнесла, снова удивившись тому, как быстро Максим освоился в новом кабинете: исчезли милые сердцу прежнего руководства фотографии и эстампы, зато появились какие-то незнакомые мне пейзажи, которые, надо признать, прекрасно вписывались в интерьер. Максим (называть его и за глаза Максимом Сергеевичем язык не поворачивался) сидел за столом и так жадно втянул кофейный аромат, что стал похож на большого принюхивающегося пса. Уходя, всей спиной чувствовала его оценивающий взгляд.
Не успела выйти в приёмную, как завибрировал мобильный. Мельком глянула на экран и поморщилась: номер был незнакомый. Наверняка или очередной телефонный спам, или рекламщики. Слышать не хотелось ни тех, ни других. Но я почему-то взяла трубку и услышала сказанное каким-то бесцветным голосом:
– Алиса Юрьевна? Не вешайте трубку, пожалуйста. Речь пойдёт о вашем брате и его жизни.
– Кто вы? Откуда у вас мой номер? – я старалась говорить спокойно, хотя чувствовала, что ладони мгновенно вспотели, а сердце заколотилось где-то в горле.
– Это совершенно не важно, – мой собеседник усмехнулся. – Важно другое. Если через десять дней Игорь Юрьевич не вернёт мне сумму, о которой он так неосторожно забыл, то я гарантирую ему яркую, полную не самых приятных ощущений и, главное, очень недолгую жизнь. Затем его долг перейдёт к вам, уважаемая Алиса Юрьевна. А если и вы не справитесь с этой задачей, то придётся озаботить ею ваших близких в порядке, так сказать, пока ещё живой очереди. И не советую вам обращаться в полицию: у вашего брата слишком много скелетов в шкафах. Да и потом, если его посадят, долг ведь никуда не денется. Вы поняли меня?
– Да, – я даже не сразу узнала свой голос. – А скажите, какая сумма долга?
– Люблю конструктивные разговоры, – хохотнули в трубке. – Не так чтобы очень много. Сто пятьдесят тысяч, – и не успела я перевести дух, как он спокойно добавил, – евро. То есть, если без процентов, а их я готов вам простить, это примерно девять с половиной миллионов. Ну ладно, пусть будет девять, не будем мелочиться, правда? Так что, вы поняли меня?
– Господи, да я никогда не наберу этой суммы! – я чувствовала себя героиней дешёвого детективного сериала, казалось, что я смотрю на это со стороны и происходит всё не со мной, а с кем-то другим. – Даже если я продам всё, я не наберу, понимаете?
– А вы подумайте, дорогая моя, хорошо подумайте, может, что и придумаете…
– Да что я могу придумать? Даже если я продам квартиру и машину и влезу в пожизненный кредит, мне всё равно не хватит.
– Это не мои проблемы, – равнодушно отозвались в трубке. – У вас есть десять дней.
Раздались гудки, а я по-прежнему сидела, глядя куда-то перед собой и пыталась осмыслить: что это сейчас