захихикали. Забавно было слышать это выражение от маленькой француженки.
– Как ты сказала? – переспросила мадемуазель, которая была плохо знакома с жаргоном. – Братья? Это неправильно, Клодин, правильнее сказать «сёстры».
Класс расхохотался. Клодин ухмыльнулась. Мадемуазель просияла. Было очевидно, что она очень любит племянницу и гордится ею.
Тут прозвенел звонок с урока.
– Хилари, – попросила учительница, – пожалуйста, возьми Клодин с собой, покажи ей всё, чтобы она не смущалась и не чувствовала себя брошенной, бедняжка.
Мадемуазель, конечно, ошибалась. Клодин не чувствовала себя ни смущённой, ни брошенной. Наоборот, она вела себя так, будто знакома со всеми тысячу лет, и держалась легко и очень естественно. Она хорошо говорила по-английски, хотя иногда, как и мадемуазель, забавно выражала свои мысли.
Несколько лет Клодин училась в школе во Франции, а потом провела пару четвертей в английской школе при монастыре. Кажется, ей там не понравилось, да и школа не изъявляла особого желания оставить Клодин у себя.
– Понимаете, так неудачно получилось: учительница естествознания залезла по лесенке на дерево, чтобы собрать какой-то необычный мох, который рос на ветках, – объяснила Клодин с лёгким французским акцентом. – А тут подошла я и унесла лесенку. И в этот день у нас не было урока естествознания.
– Обалдеть! То есть ты оставила учительницу на дереве? – вытаращила глаза Бобби. – Ну ты бесстрашная! Теперь понятно, почему мадемуазель перевела тебя в Сент-Клэр. Здесь такие шутки не проходят.
– Нет? – переспросила Клодин. – Обидно. Ну, может быть, вы как-то иначе развлекаетесь. Жалко, что я не успела к началу четверти. У меня были кори.
Девочки рассмеялись. Клодин очень понравилась всем, кроме Энджелы. Даже Полин с интересом слушала новую девочку, а Элисон вообще искренне веселилась. Только Энджела смотрела свысока.
– Что я тебе говорила? – напомнила она Элисон. – Сначала в классе появилась дочка экономки, теперь – племянница учительницы. Не понимаю, Элисон, что смешного ты нашла в этой Клодин?
– Мне нравится её голос и то, как она себя ведёт, – ответила Элисон. – Она так забавно машет руками, когда говорит, совсем как мадемуазель! Она правда смешная, Энджела.
Энджеле очень не нравилось, когда Элисон с ней не соглашалась. Она окинула подругу холодным взглядом и обиженно отвернулась. Энджела всегда так отворачивалась, когда хотела кого-нибудь наказать.
Элисон сразу расстроилась и попыталась помириться. Она подошла к Энджеле и взяла её за руку, потом начала хвалить и льстить ей до тех пор, пока та не соизволила наконец улыбнуться своей добровольной рабыне. Элисон сразу ожила.
– Ты не думай, я вообще больше не буду обращать внимание на Клодин, – заверила она подругу. – Она ведь самая обычная простая девчонка.
– Но не такая простая, как Карлотта, – зло заметила Энджела.
Элисон стало неловко. Ей нравилась Карлотта – честная, правдивая, прямолинейная и весёлая. Даже её вспыльчивость