ты бледная!
– Я не ела с самого утра ничего. Вот и бледная.
– Асель, ты мне зубы-то не заговаривай. Ну-ка вставай! Нечего на полу сидеть! – пригрозила подруга и ухватилась за мой локоть.
– Да ты что! – испуганно вскрикнула я, и вырвала руку. – Забыла, что в положении? Поднимает она меня!
Я оперлась о стену и поспешно поднялась.
– Так-то лучше, а то уселась, – проворчала Маша, вешая свой пуховик на вешалку.
Подняв с пола пакет, подруга скомандовала:
– Так, пошли. Угощай меня и рассказывай, что случилось. И не вздумай беречь мои нервы! Асель, я молодая и здоровая!
Глава 2. Александр
Сука! Этот запах выпечки и корицы ворвался в меня и в ту же секунду распространился по всему телу. Забился в ноздри. В голову. Заполнил лёгкие. Почему именно этот пирог ей надо было приготовить? Это как издевательство или насмешка. Как напоминание. О той ночи. О Рине. Как последняя, бл*дь, капля в той буре эмоций во мне, которая сейчас, и без того, готова была крушить всё вокруг.
Сорвался. Напугал девчонку. Ведь мог просто поставить срок и уйти, не задерживаясь и ничего не слушая.
С силой хлопнул дверью её квартиры и бегом спустился по лестнице. Подальше от этого навязчивого запаха пряностей, который раздирал, разъедал меня изнутри, вызывая в душе невыносимое жжение.
Резким движением открыл металлическую дверь, ведущую на улицу, и сделал глубокий вдох, наполняя и опаляя грудную клетку морозным воздухом. Невидимые щупальца очередного приступа, сковавшие меня, чуть ослабили хватку. Кажется, отпустило… Но желание расколотить кому-нибудь башку не пропало.
И претендент нашёлся. Мирон, мать его! Я его просил направить меня к какому-нибудь ублюдку, а не к малолетней девчонке!
По пути к машине набрал его:
– Сука, ты куда меня отправил?!
– Вельс, только не заводись, я сам только заметил! Ты взял не ту папку. Она была для меня, а твоя осталась на столе, в офисе.
Я охерел:
– Для тебя?! С каких это пор ты занимаешься бабами?
Секундная заминка, и ответ:
– Я уже неделю не трахался.
Перед глазами сразу возникла худенькая дрожащая фигурка, в коротком халатике.
Вспомнил, как ещё подъезжая к дому должника, на котором можно было сорвать зло, уже предвкушал, как хорошенько отведу душу. Но прежде чем подняться в квартиру, сидя в машине, раскрыл папку и обалдел: Золотарёва Арсения Борисовна. Баба, твою мать! Глазами пробежался по анкете, цепляя необходимую информацию – банк, сумма кредита и просрочки. Семьсот штук, из которых до сегодняшнего дня не погашено ни рубля… Это всё, что я успел увидеть перед тем, как со злостью закрыв папку, зашвырнул её на заднее сиденье.
Задумался и всё же решил подняться, раз уж я здесь.
Зайдя в подъезд, поморщился от смрадного запаха сырости и гнили. А оказавшись возле квартиры, присмотрелся. Очень часто уже по входной двери можно понять достаток должника. Дверь Золотарёвой была хоть и современная, но явно дешёвая. Не