прямо возле ее ног упала отрубленная рука тролля с семью корявыми пальцами с черными стальными когтями. О возвращении я не стал рассказывать ничего.
Марий же задумчиво спросил:
– Что же произошло с первым порталом?
– Он разрушен. Сохранилась часть арки. И сквозь нее днем мы увидели словно бы разорванный кусок черного неба с огромными сияющими звездами. Не нашими звездами. Ключ был встроен в изображение солнца. Точно так, как на чертеже, хранящемся у Кельвила.
– А что ты почувствовал, Хранитель, когда прикоснулся к ключу? – Марий смотрел на меня так, словно первый раз увидел. – И как ты вообще посмел до него дотронуться?
Вопрос относился к разряду риторических. Кто должен вынуть ключ? Кто-то из отряда? Я был командиром, старшим по званию. Офицер империи не перекладывает на подчиненных свои задачи. И я никому никогда не сознаюсь, каким усилием я тогда преодолел свой страх прикоснуться к ключу портала, артефакту Создателей нашего мира.
– Шар теплый на ощупь и словно бы шелковый, – я постарался предельно точно описать свои ощущения. – Когда я вынул его из паза, изображение в портале пропало. Я не верил, что это ключ, пока не вложил его обратно. Тогда я опять увидел черное небо. На меня дохнуло холодом и вечностью. Я почувствовал, будто стою на краю бытия. Мне потребовалось усилие воли, чтобы снова вынуть ключ. И честно признаюсь, когда портал закрылся, я испытал огромное облегчение. Наверное, я был недостоин держать в руках такую реликвию.
– Не знаю, кто сейчас достоин прикасаться к творениям Создателей, – произнес Верховный жрец. – Я вижу логику в том, что это был Хранитель.
Когда мы прибыли во дворец Танвигорэна, уже светало. Я не спал вторые сутки, а в полдень нам предстоял доклад об экспедиции в сенате.
Слуги распахнули двери, мы прошли через парадный зал.
Золотые мозаичные цветы на полу словно светились, а остальной рисунок едва виднелся, казалось, мы идем по воде и королевские лотосы всплывают под нашими ногами. Я был обязан сказать о том, что думаю, хотя догадывался, что смысла в этом – круглый ноль.
– Мы ввязались в очень опасное предприятие. Кельвил наш император. А Гестинг всего лишь его младший брат, не имеющий после рождения наследника Марка приоритетного права на престол. Тан будет скомпрометирован участием в заговоре и станет легкой добычей Мария Верона. Не удивлюсь, если сейчас глава министерства правды уже докладывает Кельвилу о раскрытом эльфийском заговоре.
– Ты, кажется, не принимаешь во внимание мнение Верховного жреца и Даторэна, командира гвардии Храма? – Танвигорэн приподнял бровь.
– Я Хранитель Танвиэна и могу принимать во внимание только интересы самого наследника. Он не должен был присутствовать на собрании заговорщиков. И уж тем более обещать поддержку Родерику.
– Кельвил очень плохо чувствует себя последнее время. Подхода к императрице у меня нет. И выбирая между Родериком и Марком, сыном императора, выгоднее,