фотографию. – Отца твоего. Я, правда, был тогда еще мальцом, но уже восхищался им. Он был настоящим волком, сильным, смелым, умным. Никто даже не догадывался, что у него была семья, и сейчас, – он вернул взгляд на меня, – я понимаю, почему он ее так скрывал. Семья, любовь – это слабость, а любая слабость для хищника – непозволительная роскошь.
Ангелов потер тяжелый подбородок, продолжая рассматривать меня непроницаемым ледяным, взглядом, в то время как я рассматривала его.
Сказать, что от него исходила опасность, было не сказать ничего. Черты лица его не имели никакого сходства с ангельскими и были грубо вытесаны. Рельефное тело, могучее и налитое волчьей энергией даже при малейшем движении выглядело грациозным и оттого еще более смертоносным.
Встретившись с таким в узком переулке, невольно жалеешь, что ты не маленькая мошка и не можешь незаметно пролететь мимо, а оказавшись в одной комнате, можешь только надеется, что все закончится быстро.
– Где мои алмазы? – спросил он, выдержав паузу.
– Это не я! – заскулил брат. – Это она! Все она!
Волк, придерживавший его за шиворот, замахнулся и с силой ударил Сашу, но упасть не дал и замахнулся снова.
Я дернулась к нему, но меня держали слишком крепко и от резкого движения ребра острая боль, выбив из легких воздух.
– Оставьте его! – сдавленно крикнула я. – У меня их нет! Мы вообще здесь не причем!
Ангелов смерил Сашу презрительным взглядом и снова посмотрел на меня.
– Артур говорит другое, – возразил он.
– Ложь! Он бы сказал, что угодно ради пощады!
Ангелов едва уловимо изменился в лице и встал с дивана. Волкодав вложил в его протянутую руку мой пистолет.
– Вижу, ты девочка умная, – произнес он очень вкрадчиво.
– Отдай их, Кира! – взмолился брат, заливаясь кровью из опухших губ и носа. – Отдай! Пусть все закончится!
Ангелов не обратил на него внимания и сделал несколько шагов в мою сторону.
– Ты все верно сказала, – продолжил он, скользящим движением большого пальца снимая предохранитель, – но у меня для тебя есть новость: пощады не будет.
Глава 7
Оглушительно прогремел выстрел. Серебряная, девятимиллиметровая пуля ласково ткнулась в висок и довольно вылетела с другой стороны.
Крик застрял в горле. Не дыша, я смотрела в безжизненные глаза брата, падающего на пол.
– Саша… – едва слышно всхлипнула я.
Грудь разрывало от боли, по сравнению с которой все остальное было ничем.
Одна пуля, одна жизнь, одна смерть. Почему?
Он был виноват лишь в том, что был глуп и наивен, что хотел выбраться из трущоб и жить лучше. Он не делал того, в чем его обвиняли. Саша был не виновен.
– Посмотри на меня.
Я никак не отреагировала, и Ангелов схватил меня за лицо, нависая надо мной горой мышц смертельно опасного хищника.
– Смотри на меня! – повторил он. Я вскинула на него взгляд. – Где мои алмазы?
– Убью…