«рать» вместо того, чтобы заниматься делами производственными, тратит все рабочее время на обслуживание самих себя, еще тех, кто пристроился выше, на борьбу с себе подобными, и все так запутывается, словно обматывается паутиной, где каждое движение передается по невидимым нитям в разные стороны, и оттуда может вылезти непонятно что и кто. Складывающиеся отношения какие-то нелепые, неуклюжие и даже не нацеленные на святое святых любой коммерции – на зарабатывание денег, а чтобы просто удержаться на насиженном месте и не быть вычеркнутым из ведомости по учету рабочего времени и оплаты какого-то труда.
Однако, как все суетятся при этом, как стараются показаться занятыми, полезными для дела, но какого дела и сами не понимают, а потому во всех этих отношениях нет искренности ни на грош. Хотя так получается, что именно за гроши-то и можно получить в таких конторах немного искренности, правда все реже и реже – мздоимство в «чистом» виде не поощряется, даже преследуется, потому приобретает самые оригинальные, самые необычные формы, поскольку неискоренимо, а по-другому, вообще, ничего не получишь.
Ну ладно, хватит всяких отвлеченных разговоров. Возьмем, к примеру, меня, и поскольку разговор у нас с вами ведется откровенный, то и скажу все, как есть, как на исповеди – делать-то я ничего не умею, хотя и служил всю свою жизнь в разнообразных учреждениях, некоторые из них почему-то считались «престижными» – вот еще одно заблуждение про престижность той или иной конторы. Какая разница, престижная контора или нет, все равно день-деньской проводишь в четырех стенах, с телефоном на ухе, с компьютером пред глазами, вместо окна в мир… вот только стол и стул бывают разной конфигурации и удобства.
Служил я на разных должностях, и некоторые из них были достаточно высокими и хорошо оплачиваемыми – это во время моей первой женитьбы.
Эх! Молод был, азартен, не дурен собой, да и не глуп, ну меня и усаживали на разные места, чтоб покрасовался, и при этом еще и денежку платили.
Как-то я даже был заместителем генерального директора. Казалось бы, вот оно заветное место, а на следующей ступеньке ждет уже место с большим кабинетом, с отдельной комнатой отдыха, с парой секретарш, суровых с чужими, но беззаветно преданных своему господину, подобно хорошим сторожевым, внутренне всегда готовы услужить до мелочей…
Но, не побоюсь повториться, на такие места всегда сажают сверху, для того, чтобы присматривал за делами, снизу туда никто не поднимается – стены в этом колодце очень отвесные. Ну и, соответственно, путь мне туда был заказан. Как отсидел я свой «срок» в замах, меня и убрали и из «священной» ведомости тоже выкинули. Дома, конечно, никто голодать не стал, но количество разнообразных покупок, к которым привыкли, пришлось сократить. А это значит – пришлось пожертвовать своим уровнем благосостояния, а такое не прощается. Начали возникать разнообразные конфликтные ситуации, все чаще и чаще, потом время между этими конфликтами сократилось настолько, что потребовалось