холодильник и без того полон.
– Ничего… На меня любовь нагоняет зверский аппетит. Я тебя целую.
– А я тебя.
Ну вот, теперь мои руки развязаны.
* * *
К рандеву с Касаевым я оделся попроще: ширпотребовские брюки, темная практичная сорочка, демократический пиджак в крупную клетку. Тот же стиль, что и у моей жертвы на фотографиях.
Поднимаясь по ступенькам, устланным ковровой дорожкой, я мысленно сосредоточивался, настраиваясь на нужную волну. Надо сыграть провинциала, но далеко не простоватого, знающего себе цену и в то же время видящего в творческой интеллигенции, во всяком случае в лучших ее представителях, элиту нации. А главное – предельная искренность. Во всем, что я буду сегодня говорить, не должно промелькнуть ни единой фальшивой нотки. Открытость, порядочность, честность… Мне ли, предпринимателю из глубинки, полу задушенному налогами и рэкетом, хитрить с такой проницательной личностью, как Касаев?
Я как в воду глядел, выбравшись сюда пораньше. В Домжуре проходила какая-то конференция, и часть ее участников переметнулась в кафе. За столиками теснились шумные компании, зато, на мое счастье, освободился небольшой столик, рассчитанный на две персоны. За ним я и приземлился, тут же забросив на второе кресло свой «дипломат». Сделав скромный заказ – сто граммов бренди и бутерброд с колбасой (нечего мне выпендриваться перед известнейшим журналистом), я достал из «дипломата» номер «Невской радуги» со статьей Касаева и положил ее сбоку от себя. Ну вот, орудия к бою готовы. Остается ждать сигнала.
Время шло, Касаев не появлялся.
Пять минут шестого, десять, пятнадцать… Его нет и нет. Неужто мой расчет не оправдался?
Между тем на второе кресло за моим столиком покушались уже несколько раз. Я отвечал с виноватой улыбкой, что жду товарища, и придерживал его рукой. Пришлось даже отказать пышнотелой голубоглазой шатенке, с которой при иных обстоятельствах я охотно свел бы знакомство. Она сделала недовольную гримаску и отошла к стойке, повернувшись ко мне спиной. Весьма, кстати, недурственной…
Я смаковал свое бренди по глоточку, постепенно свыкаясь с мыслью, что сегодняшний день потерян.
И тут вошел Касаев.
Я сразу же узнал его. Есть люди, удивительно похожие на свои фотоснимки. Касаев принадлежал к их числу. Первое впечатление оказалось правильным. Именно нервный живчик с порывистыми движениями, с цепким настороженным взглядом смышленых глаз, с коротким победным носом и раздувающимися ноздрями, про которые в старинных романах писали: «тонко вырезанные», с небольшими ушами, как бы прижатыми к черепу, что невольно ассоциировалось с ловким существом, приготовившимся к прыжку. Да, этого воробушка на мякине не проведешь… (Ну вот, уже и я стал мыслить образами из пословиц.) Люди этой породы могут какое-то время позволить водить себя за нос, но не дай Бог, если они раскусят ваши намерения! Впрочем, о чем это я? Ведь мои помыслы чисты…
На Касаеве был серый в крапинку пиджак, бордовая рубашка и галстук в косую полоску.
Быстрой, молодцеватой походкой он прошагал к тому месту стойки,