удивлением. Краем глаза барон заметил, что Ута разминает под столом пальцы.
– Ну ты, тощага, забирай с собой попа и проваливай отсюда! – наконец рявкнул мужик, и сплюнул на пол, – а бабу оставь! Ты с ней всё равно не сладишь!
Сидящие за столом дружно заржали.
– Эта женщина находится под моей защитой, – негромко сказал Вольфгер. – Лучше возвращайся к своему столу, целее будешь.
– Да ну? – глумливо переспросил мужик. – Это ты, что ли, сопля, со мной сладишь? Я щас обоссусь со страху!
Вольфгер внимательно следил за руками разбойника, ожидая подлого удара, но всё-таки чуть не пропустил его. Мужик ударил почти без замаха, но не правой, как ожидал барон, а левой. Если бы Вольфгер не успел в последний миг отдёрнуть голову, он был бы убит на месте или безнадёжно искалечен, потому что удар огромного кулака пришёлся бы прямо ему в лицо. Нападающий не успел остановить руку. Его кулак врезался в бревенчатую стену рядом с ухом барона, раздался неприятный треск. Левая рука повисла. Не чувствуя ещё боли, пьяный заревел от злобы и здоровой рукой выхватил длинный нож. Держал он его умело, по-мясницки. Вольфгер вскочил из-за стола и сделал шаг влево. Драться на ножах он почти не умел, его единственным шансом было вывести из игры нападавшего, а пока его дружки будут выбираться из-за стола, выхватить меч. Поэтому Вольфгер не стал обнажать свой кинжал, а просто выжидал удобный момент, уклоняясь от ударов ножом крест-накрест, которые под одобрительные вопли собутыльников наносил нападающий. Они ещё ничего не понимали, считая, что их приятель решил малость поразвлечься. Наконец, улучив момент, Вольфгер поймал правую руку разбойника в захват. Мужик был невероятно силён, но туп, и рукопашной борьбой не владел, предпочитая просто давить силой. Некоторое время они боролись, и Вольфгеру пришлось собрать все силы, чтобы удерживать руку противника с ножом, потом он сделал подсечку. Мужик с тяжким грохотом рухнул на пол, из щелей между досками взлетели фонтанчики пыли. Внезапно он взвизгнул как боров, которого забойщик ударил спицей в сердце, и засучил ногами, подтягивая их к животу. Из-под тела показался ручеёк крови. В тусклом, мерцающем свете сальных свечей кровь выглядела чёрной. Всё произошло так, как и рассчитывал Вольфгер – его противник напоролся на собственный нож. Оставались ещё трое.
Собутыльники разбойника наконец поняли, что потеха пошла как-то не так, и вскочили на ноги. Вольфгер уже ждал их с обнажённым мечом. Двое бросились на него, а один решил поймать Уту, но просчитался. Увидев приближающегося разбойника, девушка вынула руки из-под стола, сделал жест, как будто что-то стряхивает с пальцев, и прошептала заклятие. С ладоней, сложенных ковшиком, сорвался шипящий огненный шарик и ударил разбойника в грудь. Тот без единого звука рухнул на пол рядом со своим товарищем, мёртвый, как дубовая колода. Он умер мгновенно. В зале отвратительно завоняло горелым человеческим мясом.
Трактирщик тоже решил принять участие в драке, выволок из-под стойки дубинку и бросился