недели. Мы снова поцапались с отцом, я больше не могу с ним оставаться, я его ненавижу…
Он замолкает и ждет моего ответа, его взгляд становится холодным, как глыба льда, он чуть прикусывает губу, готовясь сказать в ответ что-то типа «это не твое дело», но я ничего не говорю, потому что знаю, что это бесполезно, он давно говорил, что хочет уехать, что ему надоело постоянное давление отца и вот похоже этот день наконец настал. Он еще что-то говорит мне и уходит в аудиторию.
У нас с Антоном странные отношения, если их вообще можно назвать отношениями. Мы знакомы уже семь долгих лет, какое-то время мы даже встречались, то сходясь, то разбегаясь. Он считает меня своим хорошим другом, он же для меня смысл моего существования, конечно же, он знает об этом или догадывается. Я хорошо знаю его родителей, его мать считает меня милой девочкой и подругой детства своего сына. Отец Антона ко мне равнодушен, но тем не менее именно он оплачивает мое обучение в этом университете. Когда я заканчивала школу мне позвонил его секретарь и предложил оплатить мое обучение в любом вузе. Конечно же, я выбрала именно тот, куда пошел учиться Антон, хотя я совершенно равнодушна к экономике и финансам.
После учебы я иду к Антону домой к родителям Антона, он сам уже как год живет отдельно в купленной ему к его совершеннолетию квартире в самом центре города в высоком и красивом доме на шестнадцатом этаже. Я знаю эту его страсть забраться повыше. Иногда мне кажется, что я знаю его также хорошо, как себя. Иногда он устает от моего присутствия в своей жизни и становится холодным и жестоким, я пролила из-за него немало слез. Он – моя несбыточная мечта, моя зависимость, мои слезы. Мой недостижимый и такой далекий идеал.
Мама Антона открывает мне дверь и выдавив приветливую улыбку приглашает внутрь. Она очень хорошо выглядит для своих сорока с небольшим лет, она невероятно стройная, с длинными темными волосами, собранными в густой хвост, она скорее напоминает его старшую сестру, чем мать. Я вспоминаю, что она родила его очень рано, ей было восемнадцать или девятнадцать лет. Ее фигура сохранила девичью стройность и грацию, Антон взял от нее фарфоровую белизну кожи, нежные серые глаза, окруженные густыми ресницами, правильный овал лица. Антон рассказывал, что она была королевой красоты нашего города, когда ей исполнилось восемнадцать лет. Отец Антона широко известен своими многочисленными любовными похождениями, я искоса поглядываю на нее и не могу понять, как можно гулять от такой удивительно красивой женщины. У нее красные глаза, видно было, что она недавно плакала. Она приносит мне крохотную чашечку обжигающе-горячего кофе с красным перцем. Я мило ей киваю, я ненавижу кофе. Она молча смотрит в окно:
– Ты, наверное, уже знаешь, что Тоша уезжает, – наконец говорит она, я киваю. Она молчит и теребит в руках скомканную салфетку. Она до сих пор называет его Тошей, как ребенка.
– Да, Кира Сергеевна. Сегодня он сказал мне об этом…
Она молчит:
– Я должна отпустить его в новую жизнь, это так нелегко,