подходил к каждому и просил что – нибудь. Кто – то истерически смеялся, не обязательно над кем – то. Он мог это делать в одиночестве. Постоянные разговоры, сменялись дозами депрессий и тишиной.
Множество всевозможных взглядов сдерживают кирпичные стены блока. Количество глаз не соответствовало количеству людей, которые там находились, включая персонал. Это место было своего рода порталом. Проводниками разных сущностей в мир людей, были пациенты отделения. Но не все проводники молили о пощаде. Это их жизнь. Некоторые смирились и приняли себя, некоторые не могут до конца осознать, что с ними, а кто – то бьется, отрицая, что это все живет в нем.
Между столовой и курилкой было три палаты с открытыми, квадратными проходами. И комната с пианино, в которой хранились передачи с воли и личные вещи пациентов. Ближе к курилке коридор сужался и его освещали, в отличии от всего остального помещения только лампы на потолке.
Хроник увидел, как Вера закрывает решетку и идет на встречу. Но не одна как обычно. А с молодым, высоким, аккуратно постриженным и выбритым парнем. Явно не из этих мест. В клинике даже "Нормальные" люди (санитары и медсестры) становятся своими.
– Здравствуй, Саша! – сказала Вера.
– Здравствуууйте, – сказал Хроник.
– Марк Андреевич знакомьтесь. Это долгожитель нашей больницы Саша Васильев.
– Добрый день, Саша! Я новый доктор и зав этого отделения. Приятно познакомиться, – сказал Марк.
– Здрасьте… Марк. Это который Карлс? – Хроник громко засмеялся, смотря ему в глаза. – Марк Карлс… Марк Карлс, – подхватил больной проходивший мимо. – Марк Карлс, Карслсомарк, Карлсмарков, тебе нравиться так? – задавая вопрос сам себе, прошмыгнул в курилку.
Марк доброжелательно смотрел Хронику в глаза, не теряя ни грамма смущения, улыбался, – Думаю, мы поладим.
– Поладим, – сказал Хроник, – шнурки и мыло! – Хроник развернулся и пошел в курилку. – Шнурки и мыло.
– Не обращайте внимания, бредит. Пройдемте Марк Андреевич, – сказала Вера. – Отделение у нас не большое, всего три палаты и смотровая. Палаты переполнены, в отделении сейчас, без учета смотровой, пятьдесят шесть человек. – Марк смотрел на Веру и автоматически кивал, слыша только отдельные звуки. – Шнурки и мыло, шнурки и мыло… Поладим… Не похоже на бред. Поладим…. Поладим, шнурки и мыло, – … здесь у нас смотровая, – Марк снова услышал Веру, – а напротив столовая. Все обычно в ней и обитают, тут у них карты и все такое.
– В смотровой дежурные есть? – спросил Марк.
– А как же? Конечно есть! Всегда медсестра на месте.
– А здесь комната с лекарствами, я так понимаю? – сказал Марк.
– Да! С лекарствами и журналами, – сказала Вера.
– Хорошо. Кстати, кто мне может выдать ключ от всех дверей, как говориться…? – сказал Марк. Его взгляд соприкоснулся с больным в шапочке, который просил у него еду. Больной подтянул еще выше штаны, оставив пальцы под резинкой и улыбнулся.
– Да, конечно, – засуетилась Вера, – сегодня Вы получите ключи.
Внезапно