пакетами и коробками, а в паре случаев еще и багажники на крыше. В одной из машин спереди сидела пожилая супружеская пара, а сзади устроились три гончих. Некоторых водителей Хью знал, но он шел быстро, опустив голову и уставившись себе под ноги, следя за тем, чтобы не наступить на трещины в асфальте.
– Хью!
Он сразу же узнал этот голос. Это был Гленн, один из его лучших друзей. Замедлив шаг, Хью обернулся, и Гленн бегом нагнал его. По выражению Келли, это был «парень что надо» – Гленн жил один, постоянно меняя сожительниц и подружек, был в прекрасной физической форме, играл в регби и имел черный пояс по карате. Привлекательный. Обаятельный, смешной, добрый. Хью шутил, что ему нравится ненавидеть своего друга.
– Привет, дружище! – сказал Хью.
– Это еще что за хреновина? – спросил Гленн. Посмотрев на запруженную улицу, на темнеющее небо, он развел руками, словно ожидая дождь.
– Да, это та еще хреновина.
– Я как раз закончил работу у старухи Флорри, торопился домой, у меня на сегодня намечена пылкая встреча с Максиной из «Лебедя». И тут… вот это? В чем дело, у мясника Бена распродажа, или что?
Хью понимал, что его друг шутит; он видел, что Гленн встревожен. У него была небольшая, но процветающая фирма, выполняющая сантехнические работы. Грубоватый и порой резкий, Гленн был при этом умным и чутким другом. Они с Хью дружили уже много лет. Хью всегда считал, что ему повезло с друзьями, и сейчас ему захотелось стиснуть Гленна в объятиях.
– Видел новости?
– Да, конечно.
Хью двинулся дальше, и Гленн присоединился к нему.
– Ты где машину оставил?
– За рекой.
– Мы уезжаем на север.
– Вот как?
Хью бросил взгляд на друга.
– Ты много видел?
– Ты о чем, об этих тварях из Молдавии? – Гленн пожал плечами.
«Следи за трещинами, следи за трещинами», – думал Хью, глядя себе под ноги. Он не поступал так с детства. «Наступишь на трещину – обидишь женщину». Это было глупо, но Хью понимал, что так он уходит от действительности.
– Я думал, ты вернешься только завтра.
– Сегодня я увидел, как умирают люди, дружище.
– Да. Круто.
– Я имею в виду, своими глазами, – продолжал Хью. – Аварии на шоссе. Автобус, бензовоз. Люди уткнулись в свои телефоны. Это серьезно. Я хочу сказать… это очень серьезно. Все напуганы. Эти происшествия даже не показывали в новостях. Все смешалось, и если твари и дальше будут двигаться с такой же скоростью, завтра к вечеру они достигнут Ла-Манша.
Какое-то время они шли молча. Проходя мимо машин, Хью слышал невнятные звуки радио, разобрать слова было невозможно, но голоса дикторов звучали мрачно, серьезно. Пару раз взглянув вправо, Хью увидел водителей и пассажиров, уставившихся вперед с совершенно одинаковыми выражениями на лицах. Даже дети, которых он изредка видел на заднем сиденье, сидели тихо и неподвижно. Это было жутко.
Конец