фактов, – сказал капитан. – Пожалуйста, не волнуйтесь… Куда же вы отступали?
– На восток, естественно.
– С какой целью?
– Соединиться с другими подразделениями нашего полка и занять более выгодный для обороны рубеж.
– Соединились?
– Нет. Мы были задержаны группой генерала Градова на шоссе.
– Можете показать на карте, где именно? – Капитан кивнул старшему лейтенанту, тот поспешно развернул передо мной карту. Я быстро нашел и место нашего первого боя, и деревню Рогожку, где мы оставили раненого Клокова, и место встречи с генералом Градовым.
– Вот приблизительно здесь.
Капитан даже не взглянул на карту. Он не сводил с меня глаз.
– Что было дальше?
– В составе других разрозненных подразделений моя рота была брошена на оборону переправы через Днепр, чтобы дать возможность отступающим войскам перебраться на другой берег.
– Сколько времени вы были в обороне?
– Почти сутки.
– Потом?
– После того как наши войска прошли, мост был подожжен. Рота была уничтожена в боях с вражескими танками и пехотой. Большие потери понесли от налетов авиации.
Капитан сорвался с места. Он уже не улыбался.
– Что ты болтаешь?! Уничтожена! Красная армия не может быть уничтожена. Ты это запомни!
Старший лейтенант незаметно кивнул капитану, и тот, как бы опомнившись, вернулся к подоконнику, потер ладони: они, видимо, вспотели от внезапной вспышки гнева. Я сказал:
– Красная армия никогда не будет уничтожена, это верно. Но рота, которой я командовал, обороняя переправу, была почти полностью уничтожена.
Старший лейтенант старательно записывал, голая голова его маячила перед глазами. Капитан смотрел в окно, пальцы рук, заложенных за спину, то сжимались, то разжимались от сдержанного напряжения.
– А вы сами остались живы? – бросил он, не оборачиваясь.
– Как видите. Я был контужен и очнулся в воде. Связной помог переплыть реку.
– Вы оставались вдвоем со связным? – спросил капитан более спокойно.
– Нет. Переправились также политрук Щукин, старшина Свидлер…
Капитан, обернувшись, смерил меня взглядом.
– И вас не грызет совесть при мысли, что людей всех вы положили, а сами остались живыми?
– Что вы! Я был счастлив, что вышел из этого ада живым. Если бы вам довелось побыть там хоть полчаса, вы бы поняли, какое это счастье – выйти из боя живым! Из такого боя!
Капитан прервал меня:
– Дальше.
– Дальше мы узнали, что окружены вражескими войсками… В районе Смоленска.
Капитан внимательно посмотрел на меня и вдруг спросил:
– Каким образом к вам попало письмо обер-лейтенанта Биндинга?
– Оно у вас? – спросил я с искренней радостью. – Я думал, потерялось.
– Вы знаете, что там написано?
– Конечно. Я диктовал его сам. Это письмо я вручу жене обер-лейтенанта, когда войду в Берлин. Пусть она узнает, какой у нее был муж.
Ответ мой развеселил следователей.