раздастся очередное «дельное» предложение: – Наверное, всё же о крагах. Я их обожаю. Сложно представить свою жизнь без этих ящеров. Умные, быстрые, верные. Выбирают себе хозяина одного на всю жизнь. Часто в семейном союзе томлинцев их краги тоже потом образуют пару.
– Ну, в нашем случае это невозможно. У меня ящера нет, – глубокомысленно изрекает Вейр, а я про себя смеюсь – это он ещё главного не знает!
– Да, так, – вздыхаю печально. – Но вы же не станете игнорировать древнюю томлинскую традицию, которая скрепляет союз любовника и фаворитки?
– Традицию? – словно почуяв близость подставы, напрягается лансианин. Да только поздно. Я уже радостно ему сообщаю:
– Совместный полёт на краге, который сближает влюблённую пару! О! Я уверена, вы будете в восторге! Это очень романтичный обычай.
Сиреневые глаза смотрят на меня с изрядной долей сомнения, которое я упорно отказываюсь замечать. И потому продолжаю:
– Трое суток, проведённых в пустыне… Это незабываемое путешествие!
– Не сомневаюсь, – потрясённо бормочет ош'Лак и с недовольством сообщает: – Фисса Амиала, не думаю, что для меня возможно отправиться на Томлин исключительно для того, чтобы прокатиться с вами на ящерице.
– Тогда… Тогда я возьму своего крага на Ланс. И мы с вами сможем летать на нём хоть каждый день.
– Возьмёте? – надменно цедит Вейр. – А разве я вам разрешил? В семье все решения должны исходить от мужчины.
– Вы против? Я думала, вы с пониманием отнесётесь к пожеланиям своей женщины.
– Это не пожелание, а ненужное и обременительное излишество. Чем будет кормиться ваш краг? Вряд ли для него найдётся привычная пища, – видимо, лансианин проникся перспективой содержать ящера. – А что касается катания… На Лансе для этих целей полно земульти. Выбирайте любую.
– Но мой краг… Он будет страдать в разлуке… – расстроенно шепчу я. Уже вовсе не наигранно, а потому, что действительно переживаю за своего малыша.
– Делать мне больше нечего, как об этом думать, – раздражённо восклицает король, вскакивая с дивана. Видимо, женских слёз он не выносит совершенно, но и идти на уступки не желает. – Фисса Амиала, прошу простить, но мне придётся вас покинуть. Сегодня я уделил вам достаточно времени. Завтра мы с вами встречаемся в это же время в парке у фонтана. Вы меня услышали?
– Да, – тихо отвечаю я, с трудом сдерживая разочарование.
Вейр уходит, и нам с Лероном ничего не остаётся, кроме как вернуться в крыло томлинской делегации. Вернее, это поначалу мы направляемся туда, но с каждым шагом я иду всё медленнее, а потом и вовсе останавливаюсь, потому что моя голова занята мыслями. Неприятными, от которых в душе поселяется безысходность и отчаяние.
– Фисса? – беспокойно зовёт меня Лерон. А когда я смотрю на него сквозь пелену слёз, заполняющих глаза, тут же принимает решение: – А ну-ка, идёмте…
Я даже не пытаюсь понять, куда именно он меня ведёт, почему просит не споткнуться, на что усаживает…
– Что вас