тексты («кровь – любовь», «звезда – беда»). Но почему именно Цой стал главной легендой нашей рок-музыки?
– В его песнях столько жизненной правды и энергии, что этого хватает, чтобы зацепить людей и сегодня. Еще при жизни Цой, по моему глубокому убеждению, вошел в пантеон неких светлых богов и ориентиров – вместе с Пушкиным, Гагариным. Было много разных групп и певцов, однако большинство из них сегодня слушает лишь узкий круг почитателей. Остальные даже забыли, кто это был. А Цой, как и прежде, гармоничная личность, которую слушает и гопник, и интеллектуал. Слушают потому, что каждый находит что-то свое. Феномен популярности Виктора Цоя и группы «Кино» в том, что они настоящие. В них нет ни лицемерия, ни фальши. Пели, как жили, и жили, как пели.
Из книги Виталия Калгина «ЖЗЛ. Виктор Цой»:
«Валентина Васильевна Цой, мама: «Однажды Юра Каспарян сказал мне, что Витя был великий шаман, который управлял тысячами людей с помощью силы, которой он владел. Виктор был очень сильной натурой. Я как-то спросила у него: «Ты же сам простой, а люди по тебе с ума сходят, почему?» Он молчит. Я спрашиваю: «Как дела-то хоть у тебя?» Он говорит: «Хорошо». Спрашиваю: «Вить, а трудно быть таким?» Ответил: «Очень трудно».
«Идешь по лесополосе и видишь: дачники выбросили кости солдата»
Разговор с ростовским поисковиком Андреем Кудряковым.
«Пропал без вести» – такие похоронки сотнями тысяч разлетались по стране во время Великой Отечественной войны. Что ж, говорят, такова простая и жестокая цена победы. Только есть упрямые, кто с этим не согласен. Уже 20 лет ростовское объединение «Миус-фронт» ищет пропавших бойцов войны и возвращает им имена. Руководитель ростовских поисковиков Андрей Кудряков объяснил «Нации», что заставляет их делать это.
– Конец 1990-х. Мы, бывшие офицеры российской армии, прошедшие Афганистан и горячие точки Кавказа, поехали на Миус-фронт (оборонительный рубеж вермахта на берегу реки Миус, созданный в декабре 1941 года. – «Нация»). Узнали о нем от товарища нашего, историка Владимира Афанасенко. О боях этих вообще-то молчали или говорили шепотом, потому что огромнейшие потери были допущены там нашим командованием. Более 100 тысяч только пропавших без вести!
…В начале октября 1941-го немецкие танки так стремительно вышли на Таганрог, что девочки, работающие на почте, звонили на ростовский почтамт: «У нас тут немцы ходят под окнами!» Над ними смеялись из Ростова: «Да не выдумывайте, вы чего там, отмечаете что-то?» – «Нет-нет, настоящие немцы!» Стали докладывать выше, о броске этом никто не знал – ни в штабе Южного фронта, ни в обкоме. Немцы всего в 100 км от Ростова! И первыми эти танки встретили курсанты ростовских военных училищ, 17-летние мальчишки. Многие были даже без оружия или, в лучшем случае, с учебными винтовками… За несколько часов формировали маршевые роты и бросали сразу в бой. Вербовали даже милиционеров: «Револьвер есть? Езжай». А в револьвере –