бросил на него оголовье и повесил на кронштейн.
– Ладно, давай забудем пока о золоте и поговорим о Гонке. Когда старт?
– Через два дня, – доложил мой помощник. – В 10 утра от колокольни отъезжает первый фургон. Второй – через полчаса.
– Чем награждают?
Мы вышли из конюшни и направились втроем к дому.
– Чистокровным испанским жеребцом.
– Андалузцем?
Фейвор подтвердил информацию коротким: «Ага».
– Да-а… – толкнул я дверь дома, – это вам… Нам бы он не помешал, а, Малыш?
– Приложи немного усилий и он – твой, – у второго после меня человека на ранчо все было просто.
На словах все действительно выглядело просто, а на деле Гонка была намного трудней. Попробуйте четыре дня подряд править фургоном и нестись на этом фургоне через овраги, реки, каньоны, – проще говоря, через все подряд по совершенно незнакомому маршруту, – так быстро, словно все черти преисподней гонятся за тобой, и ты чувствуешь, как они дышат тебе в затылок. Отсюда и пошло название, – парень, который придумал эти Гонки, сказал перед первым стартом: «Вы должны ехать так быстро, будто вам на пятки наступают привидения». Вообще это было достаточно зверской забавой. Однако сама награда провоцировала на участие – как правило, в виде главного приза всегда выступала чистокровная лошадь. Обычно жеребцы, реже – кобылы. На участие в Гонке подавали заявления все в округе, кто только имел собственный фургон и пару крепких выносливых лошадок.
– Слышь, Фокс? Заяву надо подать завтра до полудня, а еще через день состоится жеребьевка – кому под каким номером ехать, – снабдил меня информацией Фрэнк. – Команда каждой упряжки – три человека. Да, еще… После того, как определится стартовый номер, каждому участнику выдается карта маршрута.
– Чего, чего? – переспросил я. – Разве ее не выдавали всегда за полчаса до старта?
Малыш на секунду задумался и, почесав затылок, произнес:
– Да?.. Значит, я ошибся.
V
НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО я показывал Рамоне свою гордость – конюшни, которые были не просто конным домом. Главным сокровищем «Лилии» являлись именно эти конюшни, занимавшие по площади половину, если не больше, Дженнифер-тауна. Мы с ребятами берегли их как зеницу ока, потому что в них стояли лошади, на которых мы угрохали кучу сил, труда и денег. Да, за ранчо еще числилось несколько тысяч голов скота с клеймом «Лилия в круге», однако в округе все знали, что главное для нас – лошади. Надо заметить, за 4 года совместной работы мы добились определенного успеха. В то время, как Север воевал с Югом, мы улучшали и без того хорошие качества миссурийского фокстроттера.
– Слышала о них, – кивнула Рамона, – но никогда не видела.
– Ну это мы сейчас исправим, – успокоил я ее и с вполне понятной гордостью распахнул перед ней широкие двери конюшни.
Длинный ряд просторных денников тянулся от одного конца здания к другому. Такой длинный, что казалось нет ему конца…