и быстренько заняла кровать, Ксюха, не будь дурой, пристроилась на диване. А я, как идиотка, стою и выслушиваю бред какого-то недоделанного задрота. А он тарахтит, как отбойный молоток – слово вставить невозможно. Значит, эти мартышки дрыхнут, а я, как говорится, за мои же шанежки еще и пидорас? Внутри закипало оно. И когда закипело, я гаркнула,
– Пошел нахуй, долбоеб!
Вова клацнул зубами,
– Вообще-то, я не с тобой разговариваю, не встревай.
Ох, нифига себе! Он еще и огрызается. В моем доме. Зря он меня разозлил. Долго терплю, но если срываюсь , прячьтесь все, я не виновата. Кстати, сынуля эту тонкую грань чувствует четко. И собаки с котами тоже. Да. Когда нашкодят, и срыв на подходе, в доме наступает мертвая тишина и никого не видно.
А этот геморрой стоит и крылами машет.
Когда он заорал, прибежала Ритка. И давай его жалеть, а на меня орать. Нет, ну, это уму непостижимо. Что ж они все такие наглые сегодня. Ох, распустила я их, ох, распустила.
Вовчик катался по полу, зажав причинное место и поскуливая с вытаращенными глазами. Я удовлетворенно наблюдала за его муками. Прям бальзам, не, коньяк в мое пересохшее горлышко.
Ритка, покрутившись возле любовничка, вдруг побежала в душ, потом начала наводить марафет. Мы с Ксюхой с недоумением на нее таращились.
–Че вылупились? Одевайтесь. В больницу этого урода повезем. В дурку. Все. Заипал он меня.
Мы не просто онемели, мы охуели. Заикаясь, осторожно спросила,
– Ритуля, а зачем в дурку?
– Затем. Все вам скажи. Поехали.
– А вот хрен тебе, пока не скажешь, никуда не поеду. Такси вызывай.
– Ладно. Короче, на иглу он подсел. Да. Я его лечила. Бабла столько втюхала в эту скотину. Ну, он несколько месяцев продержался, а потом .. вон, сорвался. Глядите.
И Ритка продемонстрировала нам пупок своего хахаля. Мы пошли одеваться.
Мне было страшно ехать по городу. От меня и всех остальных, кроме Вовчика, так перло перегаром, что прикуривать можно было через стекла, стоя на улице.
Дурка находилась за городом. Недалеко от свалки. Ну, так-то все верно.
Когда мы почти приехали, оставалось каких-то три-пять километров, Ритка задумчиво , самой себе, произнесла,
–Ну и? Привезу. Угу. Положат его. Бабки платить. А он выйдет и опять. По кругу. Бабки, бабки …. Да нахуй он мне сдался.
Мы молчали. Ритку в отсутствии логики обвинить никак нельзя. Побеседовав еще немного с собой любимой, Ритка заорала мне в самое ухо,
– Разворачивай машину! Разворачивай быстро!
У меня зазвенело не только в ушах. От неожиданности даже подпрыгнула и слишком резко затормозила. Машину занесло, Вовка свалился на пол, Ритка со всего маху ткнулась носом в мой затылок, Ксюха – лбом в стекло. И только я осталась целой и невредимой. Справедливость восторжествовала, о чем я не замедлила сообщить,
– Бог то он не фраер. Угу .. – и зыркнула исподлобья в зеркало заднего вида на Ритку. Ритка задрала