совсем обычного храма: два придела по сторонам центрального, а над ним крест с тремя горизонтальными перекладинами.
Девочку втащили в распахнутые двери и вздернули на ноги перед приоткрытыми царскими вратами. Над ними изображение Бога Саваофа, Повелителя воинств, в белых одеждах и на облаках. Справа от царских врат – Христос с земным глобусом в одной руке и мечом в другой, а слева – женщина в синем одеянии и со скрытым капюшоном лицом. Не крестясь, тот, кого назвали темным иноком, склонил голову.
– Ты сказал: «Ворожеи не оставляй в живых»3. Хотя твои законы не соблюдаются ныне, и мы вынуждены не лишать колдуний жизни, но одну мы привели, дабы покаялась.
Он толкнул девочку на пол и придавил спину, чтобы лицо уткнулось в каменные плиты. Тонкие ребра прогнулись под его ладонью, и он надавил сильнее, пока девочка не захрипела… Потом с неохотой вздернул ее на подгибающиеся ноги.
– Забирайте!
Двое в темном возникли из-за колонн и потащили девочку куда-то вниз. Появился другой мужчина – тоже в темном балахоне, но с золотой цепью на груди. Он убрал в складки одежды планшет, по которому следил, как отняли у родителей и увезли маленькую рогну.
– Приветствую, господин магистр, – поклонился инок.
– Неплохо, – сказал тот. – Ты прошел первую ступень посвящения, одним демоном станет меньше. Протри отметины от ее укусов спиртом, вдруг заразны. – Он подал фляжку, а другой рукой сделал повелительный жест, и послушник исчез.
Посвящаемый смочил из фляжки носовой платок и вытер им кровь, а затем сделал несколько глотков, мерно двигая кадыком. Магистр безразлично глядел, потом повернулся к левому изображению и чуть наклонил голову.
– Тебе пора узнать скрытое от непосвященных, – сказал он. – Это изображение второго лика Единого. Древние евреи почитали женскую ипостась бога, Шехину, но потом забыли о ней, а христиане и подавно. Они почитают Святого духа, хотя разве Бог Саваоф не дух? Она скрывает свой лик, и мы не поклоняемся ей.
Слегка склонился перед изображением Христа.
– Когда-нибудь Ты придешь судить мир, но пока сидишь одесную Отца, и мы сами вынуждены вершить суд. Прости нас, если ошибаемся.
Отвернулся и приказал: – Идем!
Повернули налево – тут изображений нет, а пандус уходит вниз. Магистр помедлил:
– Троица слишком далека от нас, и мы почитаем ее формально. Наши повелители ближе к людям, и сейчас ты встретишься с ними.
В проходе сумрак, на стенах красноватые язычки несколько свечей. Три других придела под землей.
В первом из них не горят свечи. Холодноватое мерцание исходит из ниши, где как живой стоит мужчина в темном одеянии, с обнаженным мечом в руке. Магистр низко кланяется.
– Темный воин, – шепчет он. – Христос вручил ему меч, когда вознесся к Отцу.
Посвящаемый низко кланяется и почтительно говорит: – Приветствую тебя, покровитель нашего Ордена. Я выполнил Твое поручение. Позволь и далее служить тебе устами и мечом.
Вдруг проекция оживает: