ждала тебя.
У него не было компаса, но он знал, что необходимо кардинально изменить курс.
– Тейт, мы не должны спешить. Поверь мне.
– Ты хочешь заняться со мной любовью. – Она вскинула голову. Ее глаза стали таинственными и бездонными. – Я не ребенок, Мэтью.
– Я хочу тебя, Тэйт, но не могу причинять боль твоим родителям. Не хочу обманывать их доверие.
«Гордость, – подумала Тейт. – Гордость, преданность, честность». Разве удивительно, что она любит его?
Тейт легко коснулась улыбающимися губами его губ.
– Ладно. Не будем спешить. Я могу подождать. Но это касается только меня и тебя, и больше никого.
5
Из-за налетевших бурь пришлось на пару дней отложить погружения. Когда улеглась первая волна нетерпения, Тейт устроилась на палубе «Приключения» и занялась изучением и систематизацией находок, поднятых отцом и Баком в их последнюю смену.
Дождь монотонно барабанил по тенту. Из рубки, где шло непрерывное сражение в покер, доносились голоса и смех, перемежаемые ругательствами. Острова исчезли, растворились в густом тумане. Бескрайний мир съежился до маленькой компании, болтавшейся на яхте в бушующем сером море под разгневанными небесами.
– Помощь не нужна?
– Не помешает. – От одного взгляда на Мэта, нырнувшего под тент с кружкой кофе в руке, сердце Тейт екнуло. – Неужели игра закончилась?
– Нет, закончилась моя удача. – Мэт сел рядом, протянул ей кофе. – Бак только что разгромил мой «полный дом»[2] своим королевским флешем[3].
– Никак не могу запомнить, что важнее. Я лучше играю в рамми. – Тейт протянула ему серебряный крест. – Мэтью, посмотри. Может, этот крест болтался на груди корабельного кока, когда он взбивал масло для бисквитов.
– Может быть. – Мэт потрогал серебро. Безобразная штуковина, будто выкованная кузнецом, и, несмотря на приличный вес, не очень ценная. – Есть что-нибудь интересное?
– Такелажные крюки. Видишь, на них еще сохранились следы канатов. – Тейт устремила взгляд в непроницаемый туман, представляя себе картину далекого прошлого. – Свистящий ветер в клочья рвал паруса, матросы отчаянно пытались спасти корабль. Всех охватил ужас. Мужчины цеплялись за тросы и мачты, матери прижимали к себе детей… и мы нашли то, что осталось от них. – Тейт положила на стол почерневшие крюки и взяла глиняную трубку. – Какой-то моряк раскуривал ее после вахты и наслаждался покоем. А эта кружка была полна эля.
Мэт повертел в руках кружку, не желая признавать, что нарисованная Тейт картина тронула его.
– Ручка отбита. Очень жаль. Много за эту кружку не выручишь.
– Ты думаешь только о деньгах! – возмутилась Тейт.
Мэтью усмехнулся.
– Конечно, Рыжик. Тебе – романтика, мне – деньги.
– Но…
Мэт оборвал ее возражения поцелуем.
– Ты очень хорошенькая, когда возмущаешься.
– Правда? – Она была так молода и так влюблена, что приняла близко к сердцу все его