системы Шавров не стал говорить о действительных причинах закрытия этого перспективного проекта.
В годы «перестройки», как в кривом зеркале, повторилось отношение к истории Второй мировой войны времен «хрущевской оттепели».
Журналы и газеты вновь заголосили о массовых репрессиях, о безвинно пострадавших партийных и военных руководителях, которые будто бы могли повести Страну Советов «верным курсом» к торжеству идей марксизма-ленинизма вообще и к бескровной победе в Великой Отечественной войне в особенности. Но коль скоро лишенный ложной скромности М.С. Горбачев сразу замахнулся на перестройку всего мирового политического мышления, ревизии подверглись причины, ход и итоги Второй мировой войны в целом.
Это – врожденное свойство марксистко-ленинской софистики, которая позволяет не открывать новых исторических фактов, а создавать видимость объяснения того, что уже известно. Для ее последователей критерием истины является выгода: что полезно высшей номенклатуре, то и истинно для широких масс. Кампания «гласности» была санкционирована Горбачевым, который расчищал место на песке для постройки семейного мемориала. Никто, нигде и никогда так не боролся с историей собственного народа, как в России на рубеже двух тысячелетий. Властям предержащим в многострадальной России всегда хочется по примеру Ленина утвердить очередную непререкаемую «истину», которая приносит выгоду немногим гласным за счет миллионов немых.
Еще никому из мыслителей не удалось отыскать в прошлом такого титана-правителя, который смог действительно замедлить или ускорить социальный прогресс. Такая экстравагантная мысль могла прийти в голову только китайскому императору Цинь Шихуанди, истребившему всех ученых в Поднебесной империи ради своего обожествления, непревзойденным отечественным «агробиологам-марксистам» – народному академику Лысенко, «последнему романтику коммунизма» Хрущеву и «спринтеру научно-технического прогресса» Горбачеву. Эти отечественные иконоборцы попросту не успели окончательно «яровизировать» российскую историческую науку.
Всплеск активности советских историков в годы «перестройки» был вызван лицемерным смягчением идеологического надзора со стороны Отдела агитации и пропаганды ЦК КПСС. Ученые почувствовали себя свободными в выборе методологии и формы подачи фактов, вначале не осознав, что выполняют «социальный заказ» того же самого учреждения на выборочное разоблачение «деформаций социализма» советского прошлого. Эту практику, начатую опытными партийными чиновниками, с большим успехом продолжали неутомимые либеральные борцы против тоталитаризма и коммунизма из «кувырк-коллегии» президента Б.Н. Ельцина.
Цинизм пропаганды с тех пор призван лишь активизировать «человеческий фактор» в реализации социально-экономических интересов господствующей элиты. Русский философ В.В. Розанов предупреждал: «И когда мы видим, как опять и опять человек рассматривается как