«Историко-культурное наследие Туркменистана»: «Как только текинцы стали отступать двумя большими отрядами в сторону песков, генерал лично принял участие в погоне. Во главе отряда казаков и драгун он преследовал их на протяжении 15 км до наступления темноты. Пехота двигалась позади и прошла 10 км, уничтожая отставших джигитов. В это время в самой крепости, по свидетельству одного из участников штурма, «производилась очистка: масса текинцев, скрывшихся в кибитках, была разыскана и истреблена до последнего».
Все тот же иностранец-журналист видел происходящее около Денгильдепе своими глазами, правда, с отдаленного холма, так как, будучи в статусе английского обозревателя, не рисковал ближе подойти к передовым российским частям, он писал: «Штурм русских приходился по направлению южной стены укреплений, и, после явно отчаянного сопротивления, стало очевидно, что они добились там успеха. Толпа всадников беспорядочно высыпалась с противоположной стороны города и быстро разлилась по долине. Сразу же после этого проследовала масса разношерстных беженцев: жители покидали город». Крепость, переполненную защитниками, иностранец почему-то назвал городом. Хотя чем не город, ведь, по подсчету генерала Скобелева, в крепости разместилось 15 тысяч кибиток.
В продолжение свидетельство от очевидца К. К. Абаза: «Прижатые к северной стороне, расстреливаемые с холма, видя надвигавшиеся на них все новые части, текинцы наконец не выдержали и обратились в бегство через широкие северные ворота… Тогда сам Скобелев, во главе двух эскадронов драгун из Полтавской губернии, провели их через крепость и пустился в погоню; рубили и гнали верст 15».
В день святой Татьяны отряды казаков и драгун преследовали тех, кто искал спасения в степи. Победители мстили за первое поражение и потери товарищей в ходе осады. До самой ночи слышны были из крепости одиночные выстрелы, которыми добивали жителей. Очевидцы сообщали, в иных кибитках валялось до 15 тел «неприятеля». Вся территория крепости была залита кровью и завалена трупами мужчин, женщин, детей, среди них мальчики – не спасли девичьи платья, в которые их переодели перед схваткой. Скобелев разрешил своим солдатам три дня брать в кибитках все, что им понравится, за исключением продовольствия и фуража. Самой большой популярностью у солдат пользовались ковры превосходной ручной работы.
В такие ковры заворачивали тела убитых офицеров и хоронили в траншее около Великокняжеской калы под звуки штурмовых маршей, похоронные не играли – щадили раненых в лазарете.
А на следующий день, 13 марта, ярко светило солнце, было до 14 градусов тепла, настроение было хорошее, по воспоминаниям участника битвы В. Шаховского. Скобелев назначил парад внутри крепости, уральцы даже успели принарядиться щеголями, чем заслужили похвалу генерала. Отслужили молебен за победу и панихиду. Души погибших отпели, чтобы полетели быстрее к небесному Вседержителю. Все! Остались только воспоминания да слезы в далекой деревушке, где их