пес. Никто из дачников ни рискнул бы даже приоткрыть калитку того двора.
Услышав от соседей, куда залезла ее дочка, Эмма спала с лица и нетвердой походкой поспешила на выручку. У забора уже толпились любопытные и с изумлением заглядывали через ограду. Осевшему от удивления псу маленькая Ника деловито пихала в рот палку. Тот лениво отворачивал морду и пытался вильнуть хвостом. Но поскольку он уже давно позабыл, как это делается, то получалось довольно забавное ерзанье на заднице. В заключение, к всеобщему восторгу зрителей, пес лизнул улыбающуюся девочку в лицо.
– Укротительница растет! – говорили потом Эмме.
И чтобы укротительский талант не пропадал, они завели Чарлика.
– Ты ведь тоже не хочешь возвращаться в город? – чесала его за ушком Ника.
Пес внимательно слушал и нетерпеливо толкал ее руку носом, когда она переставала его чесать.
– Конечно, нам на природе веселее! – ответила за него Ника.
Несмотря на постельный режим, к середине недели она совсем слегла. Яна с тревогой смотрела, как сестренка все сильнее задыхается, а жар уже чувствовался на расстоянии. Сквозь боль и слезы Ника обещала поправиться и наотрез отказывалась ехать в город. Соседи наперебой советовали обратиться к местной целительнице.
– Хорошо, сестренка! – поставила условие Яна. – Мы останемся здесь до приезда родителей, но при условии: я покажу тебя Матрене.
Ника условие приняла. Сосед по даче отвез сестру на своей видавшей виды «Победе» на выселки. Не успел он докурить первую беломорину, как Яна вышла из дома целительницы.
– Что? Отказала?! – не поверил он.
– Я никому не отказываю, – на пороге появилась Матрена. – А тем более детям!
Через четверть часа она уже осматривала Нику. Выставленные на улицу Яна с соседом тихо беседовали. Даже Чарлику не разрешили присутствовать, и он с тревогой поглядывал то на Яну, то на закрытую дверь.
А за дверью ошарашенная Матрена никак не могла прийти в себя. Глядя на цвет выходившей из девчушки мокроты, она не верила глазам. Он в точности совпадал с пятном на рубахе угоревшего в прошлые выходные парня.
– Как эта неокрепшая девушка, по сути, еще ребенок, может обладать такой силой? – удивлялась она.
Ника поняла состояние целительницы по-своему и с испугом спросила:
– Что, все так плохо?
– Не переживай, детка, – ответила та и положила ей руку на лоб. – Я тебе помогу, но до приезда родителей ты поживешь у меня.
У больной не было сил возражать, да и старуха ей понравилась. Нике почему-то казалась, что она знала ее всю свою жизнь. От женщины веяло чем-то далеким и знакомым, отчего щемило сердце. Ника смотрела в ее удивительно молодые глаза и, позабыв о боли, мучительно пыталась вспомнить: «Где я могла ее раньше видеть?»
От высокой температуры мысли хрупкой пациентки спутались, и она впала в спасительное забытье. На короткое время Ника пришла в себя в трясущейся «Победе», чтобы узнать, что ее везут в дом к удивительной старухе.
К