все, – чуть скривился. – Естественно, мы из них ничего не вытянули. Наши умелые инфожокеи, кажется, тоже только эхо и поймали, потому мы, скорее, в… Ну в болоте. Картрайт сейчас докладывает штабу в Юно, сержант с ней.
Вежбовский после короткой схватки с любопытством, которая закончилась сокрушительным поражением, подошел к двери и встал рядом со Шкафом.
– …Увы, я не могу подтвердить, какую именно информацию передала эта база, – услышал он голос Картрайт, доносящийся из помещения связи. – Логи были частично уничтожены, и мы не сумеем на месте их восстановить. Так точно, пересылаю. Понимаю. Понимаю. Жду приказов, Бритва Два, отбой.
За дверью на короткий миг установилась тишина, прерываемая только стуком ногтей о поверхность какого-то из пультов. Наконец лейтенант заговорила снова:
– Посмотрите, сумеем ли мы узнать, что де-факто было переслано. Сейчас это очень важная информация.
– Центральный буфер вычищен, это задание на несколько дней для кого-то с оборудованием получше… – начал Кудлатый.
– У вас не больше полутора часов. Через два с половиной это место не будет прикрыто спецами по электронной борьбе… Даже ребенок сумеет переслать что-то на орбиту. Мы должны знать. Жду, что вы сделаете, что будет в ваших силах, – отрезала Картрайт. – Докладывайте о результатах.
В коридоре Вежбовский и Шкаф обменялись взглядами. Пулеметчик пожал плечами.
Секундой позже они услышали шаги внутри помещения. Уверенные, быстрые, почти маршевые. Картрайт было легко отличить от неровной и словно заплетающейся походки СиДжея и от легких, напоминающих бег трусцой шагов Исакссон или расхлябанных – Кудлатого. Лейтенант направлялась в их сторону.
Вежбовский поспешно отступил. В конце концов, ему нужно было найти лекарства.
В следующие полчаса почти ничего не произошло. Третье отделение – кроме Кудлатого, все еще работающего с американским оборудованием, – сменило второе на внешней охране. Лейтенант ни на минуту не выходила из здания, зато освободила Макнамару, который принял командование лагерем.
Сидя на раскладном стуле, с армейской рацией на коленях, Марчин поигрывал своей колодой. Быстро перетасовал – так, чтобы не позволить себе запомнить расклад, – и открыл первую из карт. Рыжий король червей смотрел на него с аверса пластикового прямоугольника. Под светом здешнего солнца он выглядел совершенно как Макнамара. Только борода другая. Марчин представил себе рослого сержанта в золотой короне и с державой в руке. Если еще добавить акцент… Он тихонько захихикал. Но черви могли оказаться неплохим гаданием на будущее. Он спрятал карты в карман и занялся едой. В первом пакете отказала система подогрева, потому пришлось довольствоваться холодным, но он не принял это близко к сердцу. Куда больше его интересовало окружение. Хотя фонари помогали, видимость все равно не превышала тридцати, может, сорока метров. Туман, который тут всюду царил, редел внутри обозначенного прожекторами лагеря, чтобы сразу за ним продемонстрировать свое всевластье.
Вежбовский