Маленький царь делал все, что ему говорили, но самостоятельно мыслить не мог.
– Потому что ее подданные восстали.
– Почему же они восстали против нее?
– Из-за голода, – сказал Потин. – Нил уже два года подряд не разливался. В прошлом году отметка была самой низкой с тех пор, как три тысячи лет назад жрецы стали записывать показания ниломера. Нил поднялся только на восемь римских футов.
– Объясни.
– Есть три степени подъема Нила, Цезарь: гибельный, изобильный и избыточный. Чтобы выйти из берегов и залить пахотную долину, Нил должен подняться на восемнадцать римских футов. Отметки ниже сулят нам трудные, подчас гибельные времена. Влага и ил не напитают почву, поэтому сеять уже не придется. Египет не знает дождей. Помощь приходит от Нила. Подъем воды от восемнадцати до тридцати двух футов предвещает обильные урожаи. Берега Нила сплошь покрывают вода и плодородный ил. Разливы выше тридцати двух футов смывают деревни, вода вовремя не уходит, и сеять тоже нельзя.
Потин бубнил быстро, заученно, очевидно не в первый раз растолковывая тупым чужеземцам особенности земледелия в долине Нила.
– Что такое ниломер?
– Это колодец, выкопанный на берегу Нила. На его внутренней стене нанесены деления, по которым судят, на какой уровень поднялась вода. Колодцев несколько, но самый важный находится в сотнях миль к югу, у первого порога, на острове Элефантина. Там Нил начинает подниматься за месяц до того, как разлив достигнет Мемфиса в верхней части Дельты. Таким образом, мы заранее знаем, каким в этом году будет разлив. Гонец доставляет новости по реке.
– Понятно. Однако, Потин, царские доходы огромны. Разве вы не используете их, чтобы закупить зерно, когда посевы не всходят?
– Цезарь, конечно, должен знать, – спокойно возразил Потин, – что засуха прошлась вокруг всего Вашего моря, от Испании до Сирии. Мы купили необходимое количество зерна, но цены ошеломляющие, и, естественно, наши затраты должны быть возмещены.
– В самом деле? Как разумно, – так же спокойно отреагировал Цезарь. Он поднял свиток с колен. – Я нашел этот документ в палатке Гнея Помпея Магна после Фарсала. Это завещание Птолемея Двенадцатого, твоего отца, – кивнул он в сторону задремавшего мальчишки. – Здесь ясно сказано, что Александрией и Египтом должны совместно управлять его старшая дочь Клеопатра и его старший сын Птолемей Эвергет, как муж и жена.
Потин вскочил и властно протянул руку.
– Дай это мне! – потребовал он. – Настоящее и законное завещание Птолемея Авлета должно было находиться либо в Александрии, либо у римских весталок.
Теодат впился пальцами в плечо маленького царя, чтобы его разбудить. Ганимед, изображая внимание, сидел с бесстрастным лицом. «Ты здесь самый способный, – подумал Цезарь. – Должно быть, тебя раздражает необходимость подчиняться Потину! Подозреваю, ты предпочел бы видеть на троне свою Арсиною. А Клеопатра всем ненавистна. Но почему?»
– Нет,