и пойдем к нашим мужчинам.
Напуганная Виктория с не менее взволнованным Домовым выбежали на улицу и побежали к яблоням. Забравшись на верхушку дерева, они облегчено вздохнули, наконец, почувствовав себя в безопасности.
– Они исчезли? – спросила с надеждой в глазах Виктория, посмотрев на дрожащего Домового.
– Кажется. Хотя я думал, что они меня догонят в подъезде, так как я чувствовал их холодные прикосновения рук. Бррр… Они говорили мне, что поймают и больно-больно накажут. Я так испугался. Спасибо, что спасла меня, когда крикнула на них и в последний момент вытащила меня из подъезда.
– Да, пустяки, – скромничала Вика.
– Как раз не пустяки. Обещаю, что сделаю все, о чем бы ты меня не попросила.
– О чем угодно?
– О чем угодно!
– Покажешь мне свой мир? – спросила Вика.
– Ты ведь не хуже меня знаешь, что мне нельзя приводить человека в мой мир.
– Но я же не просто человек, а твой друг. Тем более, прошу заметить, ты сам пообещал мне, что сделаешь все, о чем бы я тебе не попросила – вот я и прошу у тебя, хотя бы одним глазком взглянуть, как и где ты живешь. Буквально на минуточку. Туда и обратно. Никто и не заметит.
– Если папа узнает, то мне будет очень плохо.
– Ты согласен? – не веря своему счастью, спросила Виктория. Он кивнул. – Ура! – закричала она и обняла Домового, да так сильно, что они чуть не свалились с дерева.
Успокоившись, Виктория сказала Домовому, что нужно немедленно спуститься с яблони, если ему не угрожают злые духи и пойти на качели, о которых она ему так много рассказывала.
Через пять минут они уже качались на качелях, забыв обо всем на свете, наслаждаясь волшебным моментом, который длился целую вечность.
Они раскачивались все сильнее и сильнее, ласкаясь в теплых лучах солнца и в летнем ветерке, представляя, как они превращаются в разноцветных мотыльков, порхающих в голубом небе, поднимающихся все выше и выше до самых сверкающих звезд, где тишина и покой, где умиротворение и неописуемое удовольствие. Там, где рай.
– Виктория! Пора домой, – позвала ее мама.
– Иду, мам! – ответила Вика и посмотрела на Домового, сказав. – Мы возвращаемся домой.
Прибежав к подъезду, она крепко-крепко обняла бабушка, поцеловав ее в щечку на прощение, а потом дедушку, который взял Вику на руки и шепнул на ушко, чтобы она больше не лазала по деревьям и никому не говорила об их тайном разговоре.
Через мгновение машина завернула за угол, сверкая в солнечных бликах, и скрылась за углом.
– Ну вот, снова мы остались одни-одинешеньки в этом мире.
– Да…как бы я хотела, чтобы они вообще никуда не уезжали. Но… да ладно, главное, что ты рядом, мой милый и вредный старикашка, – сказала она.
– Главное, что ты рядом моя нежная и ворчливая старушечка.
Он обнял ее, поцеловал в лоб, и они пошли домой, шоркая домашними тапочками по разгоряченному асфальту от летней жары.
Вечером того же дня.
Виктория смотрела в окно, глядя на