качества… В общем, каждый представляет собой какую-то определенную ценность как товар. И любому человеку, конечно, хочется заполучить кого-то получше, но в соответствии со своей ценностью мы можем рассчитывать на определенного партнера – не меньше, но и не больше.
Получается, что мы все лежим на прилавке, как галоши, и можем выбирать себе по мерке, и нас выбирают тоже по мерке. И нам могут сказать – ты пытаешься втиснуться в галошу не своего размера… Как мы в детстве говорили: «Тебе это будет слишком жирно!»… А собственно, почему эта теория цинична? Это правда жизни, вот что это.
…Так вот, Маяковский был не Эльзин размер. Маяковский ей был «слишком жирно». На рынке личностей Эльза была вполне достойным товаром – из вечно недовольного толстенького подростка уже выглянула милая девушка, неглупая, привлекательная, образованная, из хорошей семьи. Но – не тайна, не загадка, не омут, заглянул и не заметил, как затянуло… Нет, даже если бы Лили в этот день не было дома, или у нее был бы насморк и распухший нос, или Брик не пришел бы в восторг от поэмы – все равно Эльза не стала бы музой Маяковского.
Почему Маяковский влюбился в Лилю? Как Лиля смогла притянуть к себе Маяковского так мгновенно и сильно, что она вообще делала, что мужчины влюблялись в нее, как мухи прилипают к липкой ленте, – раз, и пропал навсегда?!
Один француз написал, что Лиля была такая, что «каждому казалось, что он с ней уже спал». Он хотел ее обидеть, хотел сказать, что это как в животном мире: если самка сигнализирует самцам о своей готовности к половому акту, то они начинают хотеть полового акта и готовы бороться за него, то есть за самку. Но, может быть, это и есть ее магнит?
«Каждому казалось, что он с ней уже спал»… При взгляде на нее у мужчины возникает ощущение, что эта женщина – его. Он с ней не спал, но ему кажется, что она его. Не спал, но может – наверное, в этом и секрет, в этом недоумении, желании и уверенности, что можно. Но как она добивалась этого ощущения, что уже что-то было? Думаю, она смотрела на мужчину и представляла его в постели.
Но это так просто! Каждая женщина может посмотреть на мужчину, как будто он сейчас с ней в постели, – я так предполагала. Попробовала посмотреть на одного человека так, как будто он со мной в постели, здесь и сейчас. Человек удивился, сказал – что ты смотришь на меня как обезумевший баран? Неплохое обозначение моей сексуальности и обаяния – обезумевший баран. Так что нет, не каждая. Как ни крути, получается тайна, секрет. Лиля – это Лиля, а Эльза – как все, как я.
А Лиля… «У нее карие глаза. Она большеголовая, красивая, рыжая, легкая, хочет быть танцовщицей». «Л. Брик любит вещи, серьги в виде золотых мух и старые русские серьги, у нее жемчужный жгут, и она полна прекрасной чепухой, очень старой и очень человечеству знакомой. Она умела быть грустной, женственной, капризной, гордой, пустой, непостоянной, влюбленной, умной и какой угодно».
…Маяковский сказал: «Можно посвятить вам?», забрал тетрадь у Осипа и написал над заглавием «Лиле Юрьевне Брик». А потом назвал