не была лесбийская любовь, но это было сильное чувство, а во всяком сильном чувстве есть эротическое притяжение.
В общем, Рита была в Лилю влюблена, а Лиля ей себя немножко дарила. При этом Рите от Лили доставалось, Лиля явно с ней не стеснялась. Но Рита Лилю обожала, преклонялась перед ней и считала самой красивой женщиной в мире, а себя – самой счастливой женщиной в мире, потому что Лиля с ней дружила. Рита помогала Лиле принимать ванну (ванна была в то время большой редкостью) и любовалась Лилей. Тогда Лиля ей и сказала, что она «телом – чрезвычайно буржуазна».
«Буржуазная телом» Лиля так давно не была за границей – восемь лет, а четыре последних года она вообще жила в Советской России, голодала, жгла карнизы, ходила пешком в туалет через всю Москву, ютилась в коммуналке с табличкой над кроватью «На кровать никому садиться нельзя», – конечно, Лиля ужасно хотела в Ригу.
В Риге у Лили было дело: она собиралась повидать мать и Эльзу. Мать жила в Лондоне, а Эльза могла бы к ней приехать. Получить английскую визу в Москве было невозможно, поэтому Лиля и пыталась получить визу через Ригу. Не исключено, правда, что она хотела не столько повидать мать, сколько эмигрировать, остаться в Лондоне, – пишет же она Маяковскому: «Не забуду тебя – вернусь обязательно». Если обещает вернуться, значит, он знал, что она может и не вернуться.
Но было и еще одно обстоятельство: в Риге проживало много русских, и Лиля хотела найти издателя для Маяковского. У него в то время были проблемы с публикацией стихов в Москве и Петрограде, и Лиля очень старалась ему помочь, договаривалась с издателями, – она была не бессмысленная муза, а муза – помощник в делах. И что, разве это не любовь?..
Перед отъездом в Ригу она подарила своей обожательнице Рите Райт записную книжку. Рита оставалась со «звериками» на даче и должна была записывать за Маяковским каждое слово. Лиля объяснила, что Маяковский – гений и каждое его слово должно сохраниться для потомков, поэтому Рита должна все записывать – абсолютно каждое слово. Рита не спросила ее, почему же она сама никогда ничего не записывает, и не спросила, почему Лиля откровенно, не стесняясь, приказала ей шпионить. Но Маяковский не выдавал секретов, говорил о простых бытовых вещах, обычных, и сначала Рита честно записывала что-то вроде «давайте пить чай» или «хочу варенья», а потом бросила. Лиля совершенно не стеснялась Риту – подумаешь, Рита. Она хотела все про Маяковского знать. И что, разве это не любовь?..
Письма Лили Маяковскому очень нежные.
«Напиши честно, тебе не легче живется иногда без меня? Никто не мучает? Не капризничает? Не треплет твои и без того трепатые нервочки?
Люблю тебя, Щенит! Ты мой? Тебе больше никто не нужен?
Я совсем твоя, родной мой детик!»
Письма нежные, но точно такие же нежности Лиля пишет обоим «зверикам»:
«…Любите! Не забывайте! Не изменяйте! Пишите обо всем! Ужасно ваша до смерти Киса-Лиля. Целую все лапики, чес, переносик, кустик, шарики.
Целую! Милые! любимые! родные! светики!