такой, что его надо в банки закатывать и в городах задымленных продавать, – рассказывал Баранов, а сам тем временем доставал и доставал из портфеля какие-то бумаги. – Там ещё надо, конечно, повозиться-поработать, я вот отметил, что предстоит сделать…
И выложил на стол перед Китайгородцевым свои бумаги.
Листов было много. Длинный перечень того, что предстоит сделать сотрудникам охранного агентства, прежде чем на объекте появятся охраняемые лица. Китайгородцев в бумаги не заглянул. И даже сдвинул эти бумаги на край стола. Будто они ему были без надобности.
– Всё меняется, Антон, – сказал Китайгородцев. – В Муром поедет не Виктория, а сам Проскуров. А Виктория остаётся здесь. Так что перечень мероприятий придется перерабатывать – под Проскурова.
– Это я с удовольствием, – широко улыбнулся Баранов.
Обрадовался возможности возвратиться в полюбившийся ему Муром.
Китайгородцеву не хотелось его разочаровывать.
– Поговори с Хамзой, – только и сказал он.
– О чём? – с прежней безмятежностью осведомился Баранов.
– Возможно, в Муром он кого-то другого пошлёт.
– Почему? – вырвалось у Антона.
И улыбаться перестал.
– Ты, наверное, будешь хозяйку опекать. Викторию. И её сына, Алешу Проскурова. А они остаются здесь. Так что Хамза, наверное, в Москве тебя оставит.
– А ты? Ведь ты тоже с Викторией…
– Нет, я с Проскуровым. У него, похоже, большие проблемы.
– Ты едешь с нами в Муром? – спросил Петя у Китайгородцева.
Значит, уже знает об эвакуации.
– Да, – ответил Китайгородцев.
– Клёво, – оценил Петя. – Ты будешь там нас охранять?
– Да.
– Йес! – сказал подобревший взглядом Петя. – Хочешь, я с отцом договорюсь, чтобы ты лично меня охранял?
– А у тебя в Муроме есть враги?
– Ну, какие там враги? – пожал плечами мальчишка. – Там до ближайшей деревни десять километров, нет никого вокруг.
– Тогда я смогу не только тебя охранять, а и всех, кто там будет, раз работы мало.
– Как хочешь. Слушай, а ты не знаешь, что такое асфиксия?
– Знаю. Это кислородное голодание. Кислород перестает в легкие человека поступать и человек задыхается.
– Фу! – сказал Петя. – Какая мерзость.
ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ КИТАЙГОРОДЦЕВ:
«Ляшенко Оксана Петровна… Одна тысяча девятьсот пятьдесят шестого года рождения… Город Донецк… Образование высшее… Филфак университета… Ещё одно высшее образование… Факультет иностранных языков… Преподаватель в школе… Всю жизнь – в одной школе… Замужем… Муж… директор школы… Школа другая, не та, в которой работала Оксана Петровна… Две дочери… восьмидесятого и восемьдесят второго года рождения… А в восемьдесят шестом она получила второе высшее образование… При двух малолетних дочках… Целеустремлённая и трудолюбивая… Уже есть внук… У старшей