после занятий – подтвердил трудовик. – Все, достаем инструменты.
Лад от злости пнул парту. Но ни звука сам не произнес.
Весь первый урок мы старательно изображали из себя прилежных учеников. Пилили грабельки и чистили их наждачной бумагой. Никита, выпрямив и без того прямую граблю, за десять минут до звонка сел за парту и начал повторять домашнее задание. Ладушка уже закончил и глядел в окно. Горыныч сидел у себя в кабинете.
И вот Лад увидел, как за окном ходит старушка-уборщица.
Я был рядом с окном, на улице уже шел снег. Окна заклеены плотным полиэтиленом, но солнце отсвечивает. Мы видим, нас – нет. Ладушка решил этим воспользоваться.
– Савва, включай. – Ладушка вручил мне мой же портфель.
– Что ты будешь делать?
Лад снова ударил рукой по портфелю – мол, доставай давай. Лиор и Киткат обернулись на доставание камеры, как дети на звук фольги из-под шоколадки. Ладушка приблизился к окну и тихим голосом Фредди Крюгера позвал:
– Бабуля!
Бабка за окном вздрогнула. Бустендорф, стоявший рядом со мной, чуть не заржал, но я вовремя прикрыл ему рот рукой.
– Раздолбаи, ложитесь! – шикнул Ладушка.
Все шестеро тут же полегли вниз, ниже уровня подоконника, и чуть приподнялись вверх, прекрасно наблюдая, как бабулёк оглядывается. Я поднимал камеру, высовываясь из глади потрескавшегося подоконника.
– Ладушка, ты с ума сошёл! – постепенно сходящим на нет голосом отозвался я. – Она же уборщица наша.
– БАБУЛЯ! – заорал Ладислав.
Бабка вздрогнула, и веник выпал из рук. Завертелась, как волчок, оглядывается, даже наверх посмотрела.
– Батюшки, свят-свят, – долетал до нас голос божьего одуванчика.
– Бабуля, давай танцуй! – не унимался Ладушка.
Она замерла и жалела, что лекарств не было в кармане, наверное. Ладушка сам не выдержал, взорвался смехом. Больше не смог сдерживаться никто. Бабуля в этот момент приблизилась к стеклу, а тут перед ней возник статный образ высокого угорающего Ладушки.
– Бабуля, что ж не танцуешь?! – заорал он.
Бедную бабушку пошатнул инсульт, но она удержалась на подобранной метле. Мы вскочили на ноги и выпрыгнули вверх, как проститутки из торта. Бабка бросилась бежать быстрее фальшивых инвалидов. Истеричным гоготом мы привлекли Горыныча, который уже не смог усадить нас за парты.
– Что вы тут орете? – вбежал он.
– Мы это… закончили, – отрапортовал Ладушка. – Разрешите убирать?
После урока, в шуме школьной перемены, у Лада зажурчал адреналин:
– Давайте на озера сходим, до звонка двадцать минут, – не унимался он.
– Озера? – переспросил я.
– Озеро пресвятого Ладислава Катаева, – поддакнул Никита, чуть не врезавшись в пятиклашку. – У нас у каждого есть свое озеро.
Мы вышли на улицу. Напротив школы был небольшой кусок неухоженной территории, бывший парк. В осеннее время она вечно завалена