за собой никакой вины. – Говорила ж вам: собаку надо завести. А то ведь в ваш двор кто угодно ночью может залезть. Хорошо еще, что в дом не забрались – окна-то нараспашку. А табуретку мог какой-нибудь ранний рыбак прихватить. Для удобства.
– Ладно, ступайте, – махнул рукой Ключник.
Он потоптался на тропинке еще немного, бормоча:
– Совсем обмельчал народ. Надо же, уперли с участка мою любимую табуретку! А ведь Дина тоже советовала завести пса, непременно свирепого, чтобы мог на куски разорвать, и спускать его на ночь с цепи. Ладно, вот покончим с этим делом, тут же присмотрю подходящую собачонку.
Он двинулся дальше и вскоре свернул за угол, где еще через пять метров в штакетнике была устроена калитка. Толкнув ее, Ключник вышел на неприметную тропинку между участками и направился по ней в сторону станции.
Выждав для верности еще пяток минут, Пережёгин выбрался из своего укрытия, разминая затекшие мышцы.
Табуретку он водрузил на отмостку перед раскрытым окном и в два приема забрался в коридор.
Убирать табуретку с глаз посчитал излишним занятием. Ведь Ключник, почти наверняка, вернется через парадный вход. А если и заметит невесть откуда появившуюся табуретку, то решит, что это дело рук Майи.
Помня те строгие наставления, которые Ключник давал сиделке, Пережёгин не особенно осторожничал, твердо ступая по скрипучему полу. Для начала осмотрел помещения первого этажа, заглянул на просторную летнюю веранду, к которой сбоку действительно примыкала кухня с газовой плитой.
Затем поднялся по витой лесенке на второй этаж.
Чуть правее виднелись ступеньки, ведущие в мансарду.
Они скрипели гораздо меньше старой лестницы.
К удивлению незваного гостя, дверь Ключник оставил открытой.
И вот уже Пережёгин внутри помещения.
Мансарда занимала всё пространство от одной до другой боковой стены дома и наводила на мысль о домашнем варианте картинной галереи.
Правда, холст здесь экспонировался только один, зато внушительных размеров. Пожалуй, два на три метра, определил на глазок визитер. Холст был заключен в массивную золоченую раму, к нижней горизонтали которой крепилась табличка с четкой надписью: «И. Айвазовский. Шторм в заливе».
Так вот о каком шторме говорил Ключник!
Собственно, даже без таблички Пережёгин догадался бы, что перед ним полотно Айвазовского. Точнее, подделка под него. Но мастерская подделка.
Очевидно, именно эту картину шайка намеревалась продать простодушному покупателю под видом оригинала.
Пережёгин хоть и позиционировал себя как дилетанта в живописи, но о творчестве Айвазовского представление имел. Много лет назад, по случаю, «генерал» Морозов просветил его на этот счет.
Айвазовский считается автором более шести тысяч художественных произведений, правда, в это число входят его эскизы, наброски, рисунки и прочее.
Непревзойденный мастер морского пейзажа, Айвазовский – один из наиболее «похищаемых»