какую-нибудь женщину героической судьбы играть…
Ольга иронично заметила:
– Не, Маш, женщина героической судьбы из тебя, как из кое-чего пуля! А тебе и не надо! Ты будешь какой-нибудь, вот как «Анна на шее»… Или трагедии Шекспира, чтобы роковая красотка, из-за неё терзаются и убивают, кончают жизнь самоубийством! Чтобы такие страсти кипели!
Маша засмеялась и шутливо прикрыла сестре рот ладошкой:
– Всё понятно, я просто обречена прославить нашу фамилию и стать звездой Голливуда! Для начала надо, чтобы Макарова и Герасимов басню до конца дослушали!
Ольга оживилась:
– Вооот! Это другой разговор! Ты им так «Слона и моську» или что там у тебя?
– «Стрекоза и муравей»…
– Стрекозу эту так изобрази, чтобы онемели от восторга… Ты сможешь, я же тебя знаю!
Маша неуверенно вздохнула, как-то сникла:
– Не знаю… Они же такие… Мэтры…
Ольга крепко хлопнула сестру по плечу, та аж сморщилась от увесистого удара:
– Не дрейфьте, Мария, скоро вам будут рукоплескать стоя в лучших театрах Москвы! Машка, у них же ещё зарубежные гастроли бывают! Суточные в валюте, шмотки заграничные…
Резкий звук дверного звонка прервал диалог сестёр, за дверью комнаты послышались голоса родителей и гостей:
– Здравствуйте! Здравствуйте!
– Там в ванной полотенце белое! Мойте руки и за стол!
– Моя сегодня заливное сделала! И икорка, конечно… Гусь в духовке томится, к столу, к столу…
Макарова и Герасимов дружили с родителями Маши. Познакомились на одном из приёмов в Кремле. Отец – лётчик, у него были все шансы стать космонавтом. Он входил в число тех счастливчиков, которых вместе с Юрием Гагариным отобрали для подготовки к первому полёту в космос. Не случилось… Подвела родословная жены – матери Марии и Ольги. В какой-то момент стало известно, что выходец из Сибири женился на представительнице старинной шведской династии. Такое родство не приветствовалось. Да и предки отца, владевшие золотыми приисками, не вписывались в каноны того времени. Первым космонавтом должен был стать человек с безупречной репутацией и образцово-показательной биографией. То есть, русский, выходец из рабоче-крестьянской семьи, без всяких связей с иностранцами.
Маша и Оля ждали, когда взрослые достигнут «определённого градуса». Те уже раскраснелись, расслабились, непринуждённо общались. Отец даже рассказал пару не очень приличных анекдотов. Гости смеялись, потом родители послали Машу за гитарой:
– Маш, где у нас инструмент? Душа песен просит! Романсов, исполненных надрыва!
Маша принесла свою гитару. На корпусе недорогого инструмента красовались немецкие переводки с девушками. Тогда такие переводные картинки можно было встретить повсюду: на портфелях и сумках школьников, в салонах машин, на зеркалах в квартирах. Честно говоря, не самые симпатичные модели были выбраны для масштабного тиражирования, на эталон красоты они явно