все начнем с ноля,
вторую жизнь, вторую роль,
лишь в Елисейские поля
никто не требует пароль.
С ноля – плиты надгробной хлад,
с ноля – белка двоичный код,
шаг в пустоту, в даль мириад,
где время прекращает ход.
«Так страшно уходят из жизни…»
Так страшно уходят из жизни
те, кого в сердце впустили.
Они забирают из памяти
солнечные куски.
Смерть вырывает их с кровью.
Рваные раны зияют.
Больно. Не зарастает.
Больно. Не надо других.
Дороги
«Она выбрала дистанцию…»
«Я просто не могу поверить, что мы сделали это», – сказала Сара Томас Би-би-си, доплыв до Дувра.
Она выбрала дистанцию
которую не могла преодолеть,
выбрала бога,
который обрек на смерть.
Ла Манш – взят!
Подкатил катер,
рулевой —
не ангел, зато приятель.
Усмехнулся в галстук,
Медуза в лицо?
Наматывать галсы
не заподлецо.
Думала: саркома,
ехидства чуть,
перечеркнет упрямой
к Гиннесу путь.
Плед на плечах,
каплю рвоты в Ла Манш,
– Виски. Без льда. Без бокала.
Карт-бланш.
«Зверски проголодаться…»
Зверски проголодаться,
ужасно замерзнуть,
чертовски устать —
это и есть настоящая жизнь.
Поймешь это,
когда плюхнешься после долгой дороги
в какое-нибудь продавленное кресло,
ноги вытянешь к огню
и согреешь губы
краешком кружки с грогом.
«Некуда деваться в 18 лет?..»
Некуда деваться в 18 лет?
Круглые щечки,
коленки – пистолет.
Некуда, некуда —
прыгнула в окно…
Лети, моя хорошая,
там тоже не смешно.
«А кто тут верующий в Льва?..»
А кто тут верующий в Льва?
Не в человека – демона и бога —
в того, с кем завтра трудная дорога
и драка за рычанье иль слова?
Без Хроноса
Пространство сдулось, как волшебный шарик,
в нем не осталось времени.
Мир, в котором нет времени – наш мир.
Прошлое и настоящее всмятку.
Давка такая, что на одном пятачке
уживается готика и ампир,
вера в демонов и нанотехнология.
Поэтому предсказания реальны,
предчувствия сбываются.
Предчувствие. Предсказание
Мы удивляемся, почему один видит,
а другой вопит с пеной у рта: " Лжец»!
Почему Бойль там же, где и Мариот,
а великий Эйнштейн проклюнулся
среди полемики научных отбросов?
Отсутствие