торопиться. А потому сборы оказались быстрыми. Рюкзак был уложен с вечера. Туда вошли крупа, сухари, кусок сала и пачка соли с консервами. Компас в карман, спички в рюкзак. Лыжи с палками в сенях. Огляделся – вроде бы все.
Вскипятил чай, сделал бутерброды с сыром, без аппетита перекусил. Оставшиеся три бутерброда завернул в газету и засунул в рюкзак.
– Ну, вот и все! Поел, присел – и в путь.
Для себя он наметил, что доберется до охотничьей избушки, там переночует, а утром, если повезет, дойдет до тока глухаря. Ну а после тем же ходом вернется в поселок. Вчера днем в магазине старый охотник подробно объяснил, как добраться до охотничьего ночлега: «Как только выйдешь к реке, двигай по правую сторону берега на запад. Километров через пятнадцать-двадцать увидишь на деревьях зарубки, ну и по этим меткам дойдешь до охотничьей избушки…»
Попутно опытный таежник проинструктировал, что с собой брать и как не заблудиться: «Главное – не паникуй! Если поймешь, что заплутал, присядь, обмозгуй – решение само придет…»
Мысли Бориса прервал пушистый комочек, который, проснувшись, стал тереться об его ногу, когда он уже стоял около дверей и надевал теплый полушубок на меху. Щенок наскакивал на валенки как на своего ненавистного врага. Пришлось его покормить и быстро выставить за двери, пока не набедокурил.
Заскорузлые видавшие виды ватные штаны, латаный-перелатанный полушубок с дырками, из которых пучками топорщился мех, на голову – старую шапку с опущенными ушами, сшитую из шкуры непонятно какого зверя. Когда все это было надето, Борис, увидев свое отражение в мутном зеркале, невольно улыбнулся. «Бродяга, истинный бродяга», – пронеслось в голове. Но в глубине души остался собой доволен. Это все, что можно было найти в избушке для похода.
– Ну что, бродяга, вперед! – подмигнул он сам себе, и улыбка расплылась во всю ширь лица.
Двустволка шестнадцатого калибра висела на крючке стволами вниз. Осторожно взяв ее двумя руками, осмотрел со всех сторон.
– Прекрасно! – прошептал с удовлетворением и, надев рюкзак, пристроил оружие на левом плече. В карман бросил всего шесть патронов, которые нашел в патронташе.
«Конечно, охотник из меня никакой, но для спокойствия сойдет», – хмыкнул про себя.
Выйдя из остывшего за ночь дома, Борис осторожно прикрыл дверь. Шкет клубочком выкатился из будки и, часто виляя хвостом, поспешил к Борису.
– Вырастай, друг, и в следующий раз мы с тобой пойдем в далекие дали по таежным тропам, —нагнувшись, он потрепал щенка по холке. – А сейчас —пока.
Заперев за собой калитку, надел на валенки лыжи и жестко закрепил их веревкой. В последний раз оглянулся на избушку и легко заскользил по твердому насту через сопку к далекой реке.
Погода стояла морозная, но солнце светило по-весеннему. Настроение было бодрое. Лыжи сами несли его вперед, преодолевая глубокий снег.
До реки, казалось, добрался