до ужина, и только тогда поделился новостью с родителями и сестрами. Тех в равной степени поразило как то, что мазне Джантиффа кем-то придается какое-то значение, так и влечение изготовителя оной мазни к посещению никому не известных миров. Джантифф пытался серьезно обосновать свои побуждения: «Да, мне нравится жить дома – как иначе? Просто не знаю, чем заняться. Не могу ни на чем остановиться. Такое чувство, будто я вот-вот обернусь и замечу краем глаза что-то новое, радужное, чудесное – оно меня ждет, оно рядом! Если бы я только знал, как и куда смотреть!»
Мать растерянно хмыкнула: «Хотела бы я знать, в кого ты уродился с такими причудами!»
Лайл Рэйвенсрок огорчился: «Неужели у тебя нет никакого желания жить, как все нормальные люди? Не гоняться за радужной чертовщиной, а найти порядочное занятие, завести счастливую семью?»
«Я не знаю, чего хочу! В том-то и дело. Может быть, для меня лучше всего было бы на какое-то время сменить обстановку, посмотреть, чем занимаются на других планетах. Тогда, наверное, я найду себе место, где-нибудь устроюсь».
«Ну вот! – всплеснув руками, воскликнула мать Джантиффа. – Улетишь в далекие края и будешь делать там карьеру, а мы тебя больше никогда не увидим!»
Джантифф принужденно рассмеялся: «Конечно, увидите! Я не собираюсь нигде оставаться надолго. Мне не сидится на месте, я хочу увидеть, как живут другие люди, понять, какая жизнь придется мне по душе, вот и все».
Лайл Рэйвенсрок мрачно кивнул: «В твоем возрасте меня тоже одолевала охота к перемене мест. Но я заставил себя отказаться от этих мыслей и теперь уверен, что поступил правильно. На чужбине нет ничего такого, из-за чего стоило бы изнурять себя тоской по дому».
Ферфана наклонилась к брату: «А какой пирог с морским щавелем мама готовит! Кто еще так поджарит браурсаки? А шишхали с чесночком?»
«Придется потерпеть. И откуда ты знаешь, вдруг мне понравится инопланетная снедь?»
«Ох! – поежилась Джуилья. – Всякая пакость, и названий-то не выговоришь».
Семья посидела в молчании. «Ну что ж, – пожал плечами Лайл, – если ты твердо решил ехать, никакие доводы тебя не переубедят».
«Увидите, все будет к лучшему, – без убеждения отозвался Джантифф. – Когда я вернусь и отряхну с ног пыль далеких миров… надеюсь, все устроится и определится. И вы, наконец, сможете мной гордиться».
«Ну что ты, Джантик, мы и так уже тобой гордимся», – возразила Ферфана, тоже без особого убеждения.
Джуилья спросила: «И куда ты отправишься? Что будешь делать?»
Джантифф отвечал с деланной веселостью: «Куда полечу? Туда, сюда, куда глаза глядят! Чем займусь? Всем на свете! Чем угодно! Главное – набраться опыта. Попытаю счастья на рубиновых рудниках Акадии. Навещу коннатига в Люсце. Неровен час, приведется заехать в Аррабус, провести недельку-другую в эмансипированном обществе».
«Эмансипированное общество! –