у него это действительно неплохо получается.
Сианук принялся играть какой-то блюзовый мотив в сопровождении оркестра. Его лицо приняло очень сосредоточенный вид, щеки надулись и покраснели, а глаза зажмурились: принц полностью погрузился в игру на саксофоне. Послушав первые аккорды, Вадим тут же согласился с Бенчли: Сианук и правда был способным музыкантом. Гости закружились в плавном танце под романтичную и мягкую мелодию в исполнении главы государства; на этот раз дамы танцевали с кавалерами.
– Я, пожалуй, пойду потанцую немного, – сказал Бенчли, откладывая в сторону очередной опустошенный стакан. – Приглашу на танец одну старую знакомую. Вы тоже можете смело кого-нибудь пригласить, кстати.
– О, нет, я плохо танцую, – сказал Вадим. – Думаю, в другой раз.
– А зря, – ухмыльнулся Бенчли. – Этот навык может вам очень пригодится со временем, молодой человек.
Австралиец подошел к элегантной камбоджийке средних лет, одетой в роскошное платье, и вежливо протянул ей руку. Та радостно улыбнулась, и через несколько секунд они уже кружились в медленном танце перед сценой под нежный блюз в исполнении принца. Вскоре среди танцующих Вадим заметил и Крижевского. Он танцевал с какой-то пожилой француженкой и несколько раз во время танца шептал ей что-то на ухо, после чего она слегка посмеивалась.
Вечеринка подошла к концу лишь глубокой ночью. Крижевский к этому моменту выглядел абсолютно трезвым, хотя принял изрядную дозу самых разных горячительных напитков. Вадим, у которого голова начинала кружиться уже после пары стаканов виски, снова позавидовал способностям своего шефа, который как ни в чем не бывало сел за руль и за пару минут домчал «Волгу» по ночным улицам до редакционной виллы.
Глава четвертая
Отец Амары Сокх был крепким, пышущим здоровьем мужчиной лет тридцати пяти с вьющимися, почти кудрявыми волосами, большим мясистым носом и толстыми губами – настоящий чистокровный камбоджиец.
На утреннее субботнее выступление в балетной школе собралось очень много зрителей. Большинство из них были родственниками учеников. Наблюдая за тем, как танцует его дочь, Сокх нервничал и постоянно теребил пальцами свою синюю бейсболку. Как только танец закончился, он принялся так громко и старательно аплодировать, что Викрам начал опасаться, как бы он не отбил себе ладони.
– Замечательно! Просто великолепно! – восторженно воскликнул Сокх, когда юные танцовщицы покинули сцену.
– Да, поздравляю тебя, твоя дочь снова была бесподобна, – сказал Сопхат.
– Как же я рад, что отдал ее в эту школу. Ведь если она будет хорошо учиться, то станет настоящей танцовщицей. Кто знает, может, она скоро будет танцевать на одной сцене с самой принцессой Бопхой Деви, а!
Викрам полностью разделял восторги Сокха. Он все больше влюблялся в кхмерский балет и все сильнее был очарован скромной, старательной ученицей.
– Ну