чтобы не стать слишком легкой мишенью для вражеского пулеметчика. А я сразу установил свою винтовку на огневую позицию и навел перекрестие прицела на польского пулеметчика. Не прошло и минуты, как мои пули уничтожили и пулеметчика, стрелявшего по нам, и его напарника.
– Молодец, ефрейтор Бауэр, – капитан Бидембах похлопал меня по плечу.
– Спасибо за похвалу, господин капитан, – ответил я, продолжая настороженно смотреть по сторонам. Мне было окончательно ясно, что нельзя расслабляться.
Тем временем капитан посмотрел на нашивки на моей униформе. По ним было видно, из какой я дивизии.
– Твоя дивизия участвовала в тяжелых боях при взятии Калица? – спросил он меня.
– Так точно, господин капитан.
– Сколько поляков ты уже уничтожил?
Я растерялся. Я сам старался меньше думать о том, сколько людей я убил. Но тем не менее я знал примерную цифру.
– Около тридцати, господин капитан.
Остальные солдаты, стоявшие рядом, посмотрели на меня скептически. Однако во взгляде капитана Бидембаха не было сомнений.
– Ты должен оставаться около меня. Это приказ, ефрейтор Бауэр! – сказал он.
– Есть, господин капитан, – ответил я.
Вскоре мы достигли дома, находившегося прямо напротив школы. Однако теперь в здании школы снова были пулеметчики и польские стрелки, которые стреляли в нашу строну.
– Проклятие, нам нужно снова очищать здание от них! – вырвалось у меня.
– Успокойся, ефрейтор, – капитан в очередной раз похлопал меня по плечу. – У меня есть другой план.
Он повернулся к лейтенанту, который сопровождал его:
– Возьми три взвода и обыщи окрестности. Нужно найти как можно больше польских противотанковых орудий и боеприпасов к ним. Все это следует стянуть сюда, – капитан указал на площадку позади дома, в котором мы находились. – Как только это будет сделано, доложишь мне!
– Есть, господин капитан. – Лейтенант спешно вышел из дома в сопровождении двоих солдат.
Капитан Бидембах повернулся ко мне:
– Ефрейтор Бауэр, ты видишь, насколько старо здание школы?
– Да, господин капитан, – ответил я.
– А что ты делал, до того как был призван?
Этот вопрос показался мне неожиданным, и я выпалил:
– Я работал в булочной у моей матери, господин капитан.
Возможно, об этом следовало сказать немного иначе. Во всяком случае, после того как я произнес эту фразу, несколько бойцов так и прыснули со смеху. И даже сам капитан Бидембах не сдержал улыбки.
– А я вот до армии был архитектором, – сказал он. – И я знаю такой тип зданий. На первый взгляд они кажутся очень прочными, но в них все держится на кирпичных стенах коробки. И если мы обрушим хотя бы одну стену, все здание мигом превратится в руины.
Он подошел к деревянному столу, стоявшему на кухне квартиры, в которой мы находились. Достав свой штык-нож, капитан Бидембах прямо на столе нацарапал прямоугольник.
– Вот здесь здание школы, а мы здесь, –