в движущихся частях…
– Так я и предполагал.
– Мы не можем определить, из какого металла они сделаны. Советуем вам показать его в Институте твердых сплавов.
– Я знаю, что в двигателе практически ничтожное трение, – с достоинством ответил Таратар. – Ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос: этот двигатель можно назвать вечным?
Физик весело взглянул на учителя.
– Из всех проектов, которые я просмотрел, это наиболее оригинальное устройство.
– Спасибо. Именно это я и хотел знать, – поблагодарил Таратар.
Физик привел Таратара в комнату, в которой работали два научных сотрудника. Здесь бумаг было значительно больше: пухлые пачки разложены на столах, стульях, стеллажах. Возле стены – набитые письмами мешки.
Математики обрадовались, узнав, что их гость – учитель, усадили Таратара.
– Видите ли, Семен Николаевич, – сказал один из математиков, – мы находимся в очень тяжелом положении. Дело в том, что в настоящий момент мы – фермисты.
– Фермисты? – переспросил Таратар.
– Случилось так, – пояснил его коллега, – что математический журнал для школьников «Пи» и еще ряд изданий напечатали статьи о теореме Ферма. И вот… – Математик красноречиво указал на мешки. – Если бы вы, уважаемый Семен Николаевич, согласились с вашими математиками помочь нам ответить на эти письма…
– У меня восьмиклассники, – сказал Таратар.
– Восьмиклассники способны футболом пожертвовать ради теоремы Ферма!..
– Сейчас в школе четвертая четверть, – хмурясь, сказал учитель, – самая ответственная… Но я поговорю о вашем предложении с классом.
– Отныне и впредь!.. – сказал Таратар классу и процитировал, какие задачи не рассматривают уже более двух веков академии наук всех стран. – А вы заставляете старого учителя бегать по институтским кабинетам с «вечным двигателем»!..
Он водрузил на шкаф прибор Сыроежкина. Лампочка горела.
– Кто хочет отвечать на письма фермистов? – продолжал Таратар.
Добровольцев не нашлось.
– Эх вы, гении! – сказал Таратар.
Гении смотрели на учителя с любопытством. Они еще никогда не видели учителя таким возмущенным. Таратар ходил по классу крупными шагами, говорил очень громко, жестикулировал. Ни один гений не решался в эти минуты перечить ему.
– Решение академий – не просто каприз академиков, – гремел Таратар. – Неразрешимость проблем типа вечного двигателя доказана работами математиков девятнадцатого века Абеля и Галуа. И заметьте, как поступают настоящие математики: вместо решения одной маленькой задачи они создают целую теорию, которая содержит ответ на все задачи такого типа… Невозможно – и точка! Чем больше я думаю о груде рукописей, которые мне пришлось видеть, тем яснее понимаю, что их авторов привлекла жажда легкого успеха в математике, а не сама математика. Математика – это упорство, самоотречение, нескончаемый труд…
После этих слов Профессор заерзал на стуле и покраснел. А Электроник неожиданно для