более близкого между Искатотом и Хатшепсут не было.
Фараон лишь брала его за руку во времена эмоциональных разговоров, или обсуждения важный государственных дел. Словно давая понять, что он может рассчитывать на поддержку со стороны фараона. А это имело более важное значение, чем какие-то близкие отношения. Потому Искатот и хотел поговорить с Хатшепсут немедленно, как он любил повторять – безотлагательно.
– Здравствуй, Открывающий Небесные Врата! Пусть Амон дарует тебе долгую жизнь. – властный, но такой родной голос, раздался за спиной Искатота, когда он прохаживался вглубь храма, повернувшись спиной ко входу. Жрец резко обернулся.
– Здравствуй, наместница Амона! Прошу, не будем терять времени на формальности, здесь никого нет. – верховный жрец слегка наклонил голову в знак почтения. – Пойдём, нам нужно поговорить.
Они прошли во внутренний зал храма и остановились у алтаря. В нём горел яркий огонь и курились вокруг благовония. Искатот указал на лавки недалеко от алтаря.
– Прошу, Хатшепсут, садись. Мне нужно много тебе рассказать. – после того, как фараон присела, верховный жрец продолжил. – Дело, по которому я тебя позвал, имеет очень важное значение для всего Египта. Ну, и для меня, в частности, тоже. Но суть не обо мне. Ты прекрасно разбираешься в истории своих предшественников. Скажи, Хатшепсут, что самое важное для фараона глазами египтян?
– Что? В смысле, важное? – царица Египта растерялась. – Власть, могущество и, пирамиды?
– Или храмы, да. Египет всегда был больше мистическим культом, нежели структурированным государством. Почитание богов и поддержка храмов здесь возводятся на первое место. И менять это сразу нельзя. Не во время одного фараона, если ты понимаешь, о чём я.
– Не за одну человеческую жизнь, я поняла. Но, к чему ты это, Искатот?
– А к тому, что ты уже показала себя грандиозным строителем, Хат! – верховный жрец схватил фараона за запястье и слегка сжал. Глаза Открывающего Небесные Врата буквально светились синим. – Пора явить миру величайшее строение из всех, которые были построены фараонами!
– О чём ты говоришь, Искатот! Менкаур и Хуфу смеются над нами сейчас! Никто не смог построить ничего, даже близко похожего на их строительства.
– Никто, до тебя! – Искатот утвердительно кивнул. – Я вижу, что у тебя есть силы и решительность добиться величайшей славы среди фараонов-строителей! Да и суть этой постройки мы с тобой сокроем от всех, чтобы не боялись. Помнишь, я говорил тебе о Времени Сумерек? Для их понимания нужны исследования. Исследования жизни я могу проводить сам – материала хватает. А вот смерть… здесь не так всё просто. Нужны места и люди. И, если со вторым особых проблем нет, сама знаешь, то с первым.
– Ты не хочешь проводить свои ритуалы на виду у египетского народа… – задумчиво проговорила Хатшепсут, раздумывая. – Хитро, Искатот, утаить от Египта тёмную сущность Амона.
– Египет сам отказался от неё, забыл это. – пожал плечами