Хранилище. Софья Антонова

пока стоит, я позже зайду. – И ушел.

      Убрала бутылку обратно в чемодан. Спросила странно притихшую за шкафом девушку. – Ты на ужин идешь?

      – Н-нет.

      На нет и суда нет. А я пойду. С тем, чтобы выйти из комнаты, появились сложности. Дверь, которую я открыла, перегораживала проход. Между ней и столом монстром был зазор меньше сантиметра, открыться шире мешал комод. Пришлось все это обходить и открывать дверь, стоя в узком пространстве слева. Бросила взгляд на соседку. Вздохнула, закрыла дверь.

      – Что случилось?

      В ответ мотание головой и испуганный взгляд.

      – Ты никогда не видела как люди пьют?

      – В-видела.

      – Осуждаешь и не приемлешь?

      – Н-нет.

      – Хватит заикаться! В чем дело?

      – Так исключат же. Все знают, пить на территории академии нельзя, исключат. А я рядом была, вдруг и м-меня? – голос задрожал и пополз вверх, Алисия разревелась.

      Я смотрела на рыдающую девушку. Крупная, фигуристая блондинка, круглое розовое лицо со светло голубыми глазами. Ресницы и брови белесые, широкий обычно улыбающийся рот, сейчас скривлен. Насколько она все-таки ребенок. Я в ее возрасте была совсем другой, старше, жестче, циничней. С сигаретой в зубах строила сложнейшие расчеты для взломов, убивала если придется, напивалась в хлам с Рыжиком на пару, празднуя завершения дел. Как же хреново ее обучали до академии, если она думает что любое действие можно отследить. И верит же, хотя нет такой магии. И учеба здесь ей, похоже, важна. Попыталась вспомнить, что она про себя рассказывала. Откуда то из деревни, много братьев и сестер. Вроде, была рада, что дар проснулся, то-ли первая из семьи, то-ли бабка что-то могла, или просто ее учила. Кгрыл! Она постоянно болтает и всему радуется, ничего не запомнить.