бицепс, и разгибательная – трицепс.
– Вот, учитесь! – Атаман повернулся к сыновьям. – Тимоха у нас по латыни понимает.
– Нет, дядя Петро, не понимаю. Просто запомнил, что Сычев говорил.
– Ну, фельдшер у нас известный говорун, особенно если ханшина выпьет. Ты стрелять-то с больной рукой сможешь?
– Конечно, смогу, дядя Петро. Она у меня уже не болит, только сила в ней еще не вернулась до конца.
– Тогда давай-ка верхами на место для стрельбы, и три выстрела по мишени. Конь-то выстрелов не боится? Патроны есть?
– Не, Чалый выстрелов не боится, приучен, и патроны есть – пять штук. А куда стрелять-то?
– Ты чего, забыл, Тимоха? Вон, видишь, мишень стоит. – Атаман указал на щит, сколоченный из жердей, размером где-то два на три метра. – Это как бы конная фигура, а попасть надо в белую полосу, желательно посередине. Это как бы грудь врага.
Я пригляделся и увидел на щите слабо видимую белую полоску сантиметров в сорок, которая шла посередине щита сверху и заканчивалась, не доходя метра до земли.
– Какое до мишени расстояние от нас? – вмешался в разговор Никифор.
Я чуть было не ляпнул, что метров двести будет, но потом, вспомнив, что метрическая система в России еще не принята, ответил:
– Шагов триста, триста двадцать.
– Попадешь отсюда? – Никифор ехидно улыбнулся.
Я про себя улыбнулся: «С двухсот метров в стену сарая, пусть и стоящую ко мне под углом сорок пять градусов? Да без проблем!»
Достав из притороченного к седлу Чалого чехла карабин и быстро зарядив его, я выстрелил почти навскидку.
– Давай-ка, Тимофей, еще два выстрела, – заинтересованно произнес атаман.
Я, быстро перезаряжая, выстрелил еще два раза.
– Давайте посмотрим! – это уже влез в разговор Ромка, притоптывая от нетерпения на месте.
– Позже посмотрим. Поезжай, Тимофей, на место для стрельбы с коня. Мы тоже туда сейчас подъедем. – Атаман и его сыновья направились к коновязи.
Я доехал до огневого рубежа и, дождавшись, когда подъедут Селеверстовы, спросил:
– Дядько Петро, сколько раз стрелять? А то у меня только два патрона осталось.
– Никифор, дай ему еще один патрон. А ты, Тимофей, стреляй три с коня.
– Дядя Петро, а с места или на ходу?
– А ты что, и на скаку попасть с трехсот шагов сможешь? – недоверчиво спросил Никифор.
– Надо попробовать, – заряжая карабин, ответил я. – Вы чуть в сторону коней отведите, чтобы мишень не загораживать.
Сказав это, я развернул Чалого от мишени и пустил его в карьер. Проскакав метров десять, я не выдержал и, развернувшись назад, вскинул к плечу карабин и выстрелил по мишени. Оставив позади себя еще метров пятьдесят, остановил коня и перезарядил карабин. Затем развернул Чалого и, управляя им только ногами, поскакал к мишени, целясь в нее через голову коня. Когда до мишени осталось метров двести, я выстрелил, остановив коня, перезарядил карабин и выстрелил